- Но как же?.. – робко попытался возразить один из них.
- Я сказал бегом! – Рявкнул Ласкин.
Когда вестовые отбежали метров на двести, Дмитрий двинулся к танку.
- Экипаж, в машину.
- Но зачем было убивать своих крестьян и сжигать свои форпосты? – Не понимала девушка.
- Пропаганда. – Ответил старлей. – Вот живут люди тихо–мирно. И тебе надо как-то заставить своих воинов убить их. Что делать? Если они пойдут на город просто через посты, то воевать будут вяло. К тому же в бой вступят кентавры, а это серьёзный противник. Надо разозлить людей и направить их ярость в нужную сторону. Ну кто будет так придирчиво изучать следы? Барон прогонит здесь войско и поди отличи, где следы его налёта, а где следы армии. Вон, видишь шакала? Завтра никто не будет думать, кто обглодал эти кости, монстры или падальщики. Кроме того, форпосты были сожжены для того, чтобы войско не думало отойти на какие-то рубежи обороны. Нет рубежей.
Машина снова взревела двигателями и унесла экипаж в сторону Кривого Ворона. Земля успела просохнуть, но следы видны ещё хорошо, так что скрыть уход «словичей» было невозможно. Но экипаж это уже не беспокоило. Танк взобрался на последний холм и с него танкисты могли обозревать то, во что превращаются города, занятые монстрами. Когда-то это был могучий город, окружённый стеной в виде правильного прямоугольника с башнями по углам и ещё одной, надвратной башней. А центре высился могучий донжон, перед рвом стоял барбакан, подъёмный мост и решётка могли в любой момент превратиться в препятствия для врага. Ворота были обиты полосами железа. В стенах теснились дома горожан, превращая улицы в безопасные, но узкие ущелья. По стенам шли зубцы в виде ласточкиных хвостов, а воины прикрывались забралом. Теперь, мягко говоря, город был не готов к обороне. Ров оплыл и местами зарос рогозом, превратившись в болото. Стены местами потрескались. А кое-где и вовсе зияли дырами. В городе были деревья, которые росли свободно и разрывали каменное тело Кривого Ворона. Плющ и вьюн оплели многие стены, превращая их в удобную дорогу для штурмующих отрядов противника. Барбакан превратился в портик, а подъёмный мост был заменён широким каменным. Перед рвом было построено множество домов и мастерских. На шпилях весело развевались многочисленные вымпелы. Крыши домов были украшены гнёздами. И главное жизнь кипела! На стенах, перед ними и за ними. Монстры и люди ходили, работали, общались. Над стенами носились гарпии, перед городом ползали слизи, а в одном месте экипаж даже заметил незнакомую кентаврицу. Она что-то строго выговаривала мужчине средних лет и периодически хваталась за голову. До экипажа долетали слова: «воспользовался наглым образом», «поруганная честь», «принять на себя ответственность». Яркая иллюстрация к тому, что Дмитрий объяснял Николаю про концепцию: «Испортил девушку, теперь давай жениться». Внезапно рядом возникла мантикора.
- Во имя бездны, а вы что тут делаете?
- А мы знакомы? – Осторожно поинтересовался Дмитрий.
- Издеваешься? Вы у меня добычу увели и плечо какой-то дрянью пробили. Чёрт, у меня даже от стрел так долго раны не заживали.
- А, так вот, кто у нас тут. Много человечинки поела?
- Достаточно. Знаешь, ты, конечно, красавчик, но упаси Повелительница демонов меня от такого мужа. Честь имею. – Мантикора махнула лапой и только сейчас Ласкин заметил пулю от нагана на цепочке, украсившей грудь монстродевы.