Его взгляд обосновался между моих ног, заставляя меня ощущать смущение. Я попыталась вывернуться из его рук, но добилась только того, что он нагнулся и поцеловал внутреннюю сторону моего бедра прямо над точкой, где бился пульс. Ласка его губ была нежной, и я не чувствовала никаких клыков, но все равно легчайшее прикосновение его рта, вызвало во мне тонкую струю лавы, которая, нарастая во мне, внезапно превратилась в наводнение.
- Мирча, пожалуйста … - я сама не понимала, о чем прошу, но он только мрачно улыбнулся.
- Нет, я отвечу на вопрос полностью. – Он сделал глубокий вдох. - И потом я в полной мере получу от тебя наслаждение. - Я дернулась под его руками, и он закрыл глаза. - Кэсси, пожалуйста, не двигайся. Трепыхания - будоражат …, а моя сосредоточенность и так оставляет желать лучшего.
- Я не давала согласия на секс, если ты ответишь на вопрос! Это не справедливо!
Мирча выдержал паузу, выразительно приподняв бровь.
- Прошу прощения, dulcea ţă, но чем, по-твоему, мы сейчас занимаемся?
- Ты прекрасно понимаешь, что я хотела сказать. – Сделав глубокий вдох, я попыталась отрешиться от мольбы своего тела. – Без полового акта.
Мирча провел своим языком вдоль коленного сгиба по моей ноге, останавливаясь исключительно только там, где мне этого отчаянно хотелось. Он немного приподнял свою голову, чтобы посмотреть в мои глаза, но его дыхание при этом все еще щекотало самые интимные места. Мое тело задрожало, и его пальцы, еще более жестко впились в мои бедра.
- Ты хочешь меня так же неистово, как и я тебя, dulcea ţă. Почему ты отказываешь нам обоим?
- Ты знаешь почему. Дело не только в удовлетворении своих желаний — это подталкивает меня к тому, чем я не готова стать. - Как только я произнесла это, то поняла, что сказала чистую правду. Единственной причиной, почему я еще не накинулась на Мирчу, были последствия, к которым это приведет. Заняться сексом равносильно тому, что поставить крест на своей независимости, возможно навсегда. Как ни крути, я оказывалась в проигрыше. Сенат может и являлся более доброй и мягкой альтернативой Кругу, и Мирча был более привлекательным надзирателем, чем Приткин, но все же надзирателем. Но если я не стану Пифией, тогда возможно многие потеряют интерес к тому, где я и что делаю.
- Если ты не собираешься признавать свое призвание, то как планируешь убедить Круг помочь тебе с отцом?
Я вздохнула. Вот, как сказал бы Шекспир, в чем загвоздка. Я не хотела быть Пифией. Эта должность поспособствовала смерти моей матери и мне не обещала ничего кроме позолоченной клетки – в случае, если Круг не убьет меня. Кроме того, Приткин был прав: меня никто не обучал. Я не испытывала уверенности, что смогу справиться с предвидением больше, чем я уже смогла это сделать. Мне не понравились новые способности, которые я приобрела, и у меня вызывало сильное сомнение, что другие придутся мне больше по душе, независимо от того, что они из себя представляют. Но, если я откажусь от этой должности, то не уверена, что смогу помочь хоть чем-нибудь своему отцу. Я достаточно хорошо изучила Тони и знала, насколько мстительным он мог быть. Стоит ему усмотреть в этом заключении, возможность достичь двух целей сразу - поизмываться надо мной и отцом, и он никогда добровольно не согласится освободить его.
- Я не отказываюсь, - ответила я Мирче абсолютно откровенно. – Мне просто нужно немного больше времени. Не сразу сам акт, а что-нибудь другое.
Он поцеловал меня в самый низ живота.
- Это не составит труда, Кэсси. Ты – услада для чувств.
- Только ответь на вопрос.
На лице Мирчи отразилось удивление, которое тут же сменилось смехом.
- Знаешь, я на самом деле думал, что в состоянии управиться с этим делом? В следующий раз буду умнее. – Он ухмыльнулся, выводя медленные, неспешные круги на моем животе, от которых по телу разливался восхитительный постепенно нарастающий жар. Я извивалась от этих легких поглаживаний, и ему очевидно это нравилось.
- Моя пылкая, красивая, dulcea ţă.