— Быстро идем со мной, или они тебя арестуют! — украдкой шепнула она, схватив его за руку и вытащив из клетки.
Убегая с девушкой через заднюю стенку шатра, он услышал нарастающий за спиной крик обнаружившего страшную находку. Они мчались по улицам Парижа, пока ноги мальчика не начали гореть от усталости, а легкие не взбунтовались, отказываясь пропускать воздух. Наконец девушка замедлила шаг и потянула его в сторону высокого здания. Открыв воротца, она втолкнула его в темнеющее за ними отверстие.
— Не бойся, — прошептала она. — Это верхние подвалы оперного театра. Мы храним тут старый реквизит. Ты можешь оставаться столько, сколько тебе нужно, но никто не должен знать, что ты здесь. Никто не должен знать, что я привела тебя сюда. Ты… Ты должен быть словно призрак, иначе не будешь в безопасности.
Посмотрев на окружающие его вещи, Эрик протянул руку и осторожно провел пальцами по рулону бракованного малинового шелка. Глубоко вздохнув от ощущения ткани под подушечками, он закрыл глаза. Нечто внутри него, что так долго оставалось сломленным, менялось и, кажется, вставало на свое законное место. Он почувствовал, что наконец-то нашел место, где мог бы остаться.
— Призрак? — повторил он мечтательно. — Да… Это было бы здорово.
Вдруг неясно вырисовывающиеся стены и темнеющие кустки декораций задрожали и начали пьяно кружиться. Раздробившаяся на миллион осколков тьма расползалась по швам. Ловя ртом воздух, молодая женщина резко проснулась, ее взгляд заметался по тускло освещенной спальне. Приложив трясущуюся руку ко лбу, она сосредоточилась на том, чтобы унять отчаянно колотящееся сердце; воспоминания о сне замерцали и потускнели.
— Проклятье. Только не опять…
========== Глава 1: Слово предостережения ==========
Париж, 1881 год
На заднем плане монотонно тикали часы. Брилл Донован стоически сидела в кабинете директоров Опера Популер, успешно скрывая за внешним спокойствием теснящееся в груди нетерпение. Одетая в скромное черное платье с высоким воротом, наглухо застегнутым под подбородком, молодая ирландка казалась олицетворением благоразумия и выглядела старше своих двадцати пяти лет. По моде сдвинутая набок черная бархатная шляпка намеренно скрывала до странного белые волосы, стянутые на затылке в строгий пучок. Завершали скромный наряд необычные очки с затемненными стеклами, примостившиеся у девушки на носу, которые защищали ее дымчатые глаза от льющегося сквозь ближайшее окно солнечного света.
Брилл вздохнула и бросила взгляд на часы. Директора, с которыми ей не удалось встретиться, заставили ее прождать уже около часа, а она, несмотря на невозмутимый вид, не отличалась терпением. Ей, привыкшей к решительным действиям и быстрым результатам, было чертовски тяжело просто ждать, сидеть и ничего не делать.
«Надо было настоять на встрече. Какая глупость, что я этого не сделала», — подумала Брилл, беспокойно ерзая в большом кожаном кресле, но так и не сумев устроиться с комфортом из-за впивающегося в ребра корсета из китового уса.
Брилл снова вздохнула. Тщательно взлелеянная ею маска невозмутимости трещала по швам. Чтобы скоротать время, она перечислила про себя всю работу, которая ждала ее дома, но это занятие лишь еще больше ее разозлило. «Сначала я должна разобрать свой треклятый рабочий стол. Сейчас он выглядит так, будто по нему пронесся ураган. Затем, конечно же, я должна вычистить коровник и повесить белье сушиться. Господи, почему в сутках так мало часов. Ох, даже думать не хочу об этом!»