Брилл потрясенно уставилась себе под ноги, когда пол под ними накренился. Задохнувшись, она отшатнулась в сторону, ее сердце затрепетало в глотке, задушив крик, поднимающийся ко рту. «О нет… нетнетнет. Сцена не может быть непрочной! Огонь даже не забрался так далеко…»
Брилл стояла совершенно неподвижно, ее дыхание вырывалось короткими вдохами. Она крепко зажмурилась, умоляя ужасный лопающийся звук прекратиться. Когда треск стих, она закусила губу и открыла глаза. Облегченная улыбка только начала озарять ее бледные черты, когда доски у нее под ногами разошлись. Доли секунды хватило, чтобы Брилл исчезла из виду. Единственным следом от ее пребывания на сцене осталась дыра, сквозь которую она провалилась.
========== Глава 6: Милосердие Господне ==========
Соединенные меж собой подвалы оперного театра, отделенные сокрушительным весом камня над ними, заливала полная и абсолютная тишина. Все суматошные звуки с верхних этажей: грохот пылающей люстры и шум людских голосов — рассеивались, не в силах проникнуть дальше самые верхних слоев, оставляя воздух тяжелым в своем безмолвии и запустении.
Эта давящая тишина медленно привела Брилл в чувство. Ее разум потихоньку боролся с глубоким обмороком, в котором она провалялась довольно долго. Со стоном Брилл ощутила некоторую необычность окружающей ее обстановки. Она лежала лицом вниз на кипе грубой хлопчатобумажной ткани; ее длинные волосы рассыпались по плечам. И она была вполне уверена, что ее юбки порваны в клочья. «Где я?»
Дезориентированная, Брилл перевернулась на спину, зашипев, когда ее избитое тело отозвалось болью. Медленно открывая глаза, она морально готовилась увидеть что-нибудь ужасающее. Быстро заморгав, Брилл посмотрела сначала налево, затем направо, но ничего не увидела. Абсолютно ничего. В испуге Брилл лихорадочно искала хоть какой-то источник света во тьме, но ничего не обнаружила. Ее сердце резко заколотилось, она коротко вскрикнула и села, вытянувшись в струнку и замахав руками перед глазами.
— Я ОСЛЕПЛА! — громко выдохнула Брилл.
Она немедленно разразилась чередой ругательств, которые заставили бы и моряка покраснеть от стыда: тревога и одиночество привели ее речь прямиком в то русло, которое она никогда бы не посмела выдать на публике. Затем, как раз когда первые признаки всепоглощающей паники уже затрепетали в ней, случилось нечто чудесное. Из темноты перед ней начали проявляться смутные серые контуры, едва различимые на окружавшем их черном фоне. Разорвав тишину громким свистящим вздохом облегчения, Брилл сообразила, что ее глазам просто нужно было время, чтобы привыкнуть к темноте. Чувствуя себя идиоткой из-за своего глупого, импульсивного всплеска эмоций, Брилл прижала ладонь ко все еще отчаянно колотящемуся сердцу.
Память о том, что произошло ранее, и как она очутилась в этом странном месте, возвращалась медленно, но когда это случилось, Брилл, болезненно морщась, с трудом встала. Перед ее мысленным взором возникла охваченная пламенем оркестровая яма. Положив руку на гудящий лоб, Брилл вспомнила, как поднялась на сцену, чтобы помощь мужчине, которого там увидела. Ужасный звук рушащихся досок все еще звенел у нее в ушах. Взглянув вверх, она попыталась найти дыру, через которую провалилась, но ее глаза не в силах были уловить наверху ни малейшего проблеска света.
— Они, должно быть, перекрыли газ, пока я была без сознания, — пробормотала Брилл самой себе, стараясь разобраться в обстановке. Заправив выбившуюся длинную прядь за ухо, она покосилась в темноту.
Кипа грубой хлопчатобумажной ткани, на которую она, по-видимому, приземлилась, оказалась несколькими старинными декорациями. Повернувшись, Брилл — ее зрение прояснялось с каждой секундой –разглядела окружавшие ее со всех сторон нагромождения старых декораций и коробок с пришедшими в негодность костюмами. Шагнув вперед, чтобы рассмотреть некоторые предметы поближе, Брилл сурово посмотрела на хаотичную мешанину свернутых тросов, фальшивого оружия и попорченных мышами костюмов, раскиданных кучами по полу.
Осудив беспорядок, даром, что он чем-то напоминал ее рабочий стол, Брилл выдохнула и вернулась в центр комнаты. Ее хождения взад-вперед подняли с пола пласт пыли в четверть дюйма толщиной, забивая воздух, пока у Брилл не запершило в горле. Резко закашлявшись, она осознала, что сюда никто не заходил долгие годы. При этой мысли по ее позвоночнику пробежал холодок. Брилл почувствовала свою изоляцию, словно удушливое прикосновение окутывающего ее савана.
Защищаясь от ледяного воздуха, Брилл обхватила себя руками. Она отошла от кипы декораций, выставив вперед одну руку, чтобы ориентироваться наощупь. Таращась в темноту широко раскрытыми глазами, Брилл отыскала дальнюю стену. Неуверенно продвигаясь вдоль нее, не отрывая ладоней и осторожно переставляя ноги, вскоре она наткнулась на выход.
Нервно хихикая, она медленно открыла дверь.