Быстро натянув белую блузку, юбку и жакет, Брилл подошла к двери и тихо вышла из комнаты. Расчесав рукой волосы, она заплела пряди в небрежную косу.
— Какой унылый день, — пробормотала Брилл про себя, проходя мимо окна.
Тряхнув головой, она побрела на кухню и поставила чайник кипятиться на печке.
Брилл никогда не была гением от домашнего хозяйства, у нее не было способностей в кулинарии. Отец растил ее не в том окружении, которое принято называть женским. На самом деле он воспитывал ее больше как сына, нежели как дочь, содействуя ее далекому от принятых норм образованию и позволяя ассистировать ему в работе. И все же натура перфекционистки требовала совершенства вопреки ее абсолютной незаинтересованности в данном предмете, независимо от места. Брилл тратила несчетные часы, корпя над комковатой подливкой и подгоревшими пирогами, когда была моложе. В итоге она научилась готовить вполне сносно, хоть и не похвально. В любом случае, она скорее предпочла бы очистить зараженную рану, чем испечь пирог.
Результатами сегодняшних утренних усилий были подслащенная овсянка и порезанные фрукты, и на это ушло всего полтора часа. Брилл посчитала удачей, что ничего не сожгла. Сняв кастрюлю с овсянкой с огня, она наполнила маленькую миску и положила на поднос немного фруктов.
Осторожно взяв поднос, Брилл вышла из кухни и направилась по коридору до двери, за которой до недавнего времени располагалась ее спальня. Заколебавшись перед дверью, она приложила к ней ухо и прислушалась, нет ли внутри какого-нибудь движения.
В комнате было тихо, как и всю прошлую ночь, что позволило Брилл насладиться первой за неделю ночью непрерывного сна. Сон в кровати был райским блаженством после недели дремы в неудобном кресле. Теперь, раз незнакомец пришел в себя, она покинула комнату. Было бы совершенно неуместно, если бы она осталась, и Брилл не была полностью уверена, что сумела бы уснуть, зная, что в любой момент тот может открыть свои поразительные глаза и посмотреть на нее. По некоей необъяснимой причине он заставлял ее болезненно осознавать собственные действия. За то короткое время, что они общались, его глаза прожгли ее насквозь, десятикратно увеличив ее природную застенчивость. Это выводило из себя.
Передвинув поднос так, чтобы он упирался ей в бедро, Брилл подняла кулак и постучалась. Выждала секунду и постучала снова. Пожав плечами, она толкнула дверь и вошла в комнату. И успела сделать лишь пару шагов, как едва не споткнулась о распростертое тело Эрика.
Торопливо бросив поднос на ближайший комод, Брилл опустилась на колени рядом с Эриком, положив руку ему между лопаток. «У него такие красивые плечи…» От блуждающих в голове мыслей на ее щеках мгновенно расцвел румянец, хотя она очень старалась не показать своего замешательства.
— С вами все в порядке? Что случилось?
Эрик повернул голову и посмотрел ей в лицо сквозь прорезь в маске. Передернув плечами, он сбросил руку Брилл.
— Я просто пытался убраться из этого проклятого места. И пока не оказался на полпути к двери, не осознавал, что на то, чтобы просто выйти из дома, мне может потребоваться неделя.
Услышав это злобное ворчание, Брилл закатила глаза и потянулась, чтобы прикрыть бедра мужчины простыней, которую он прихватил с собой. И перед тем как это импульсивное действие достаточно укрыло его, была близка к тому, чтобы увидеть обнаженный зад мужчины.
— И вам доброго утра, Эрик, — бодро прощебетала Брилл, зная, что это рассердит его. — Так, давайте попробуем поставить вас на ноги.
С усталым вздохом темноволосый мужчина уступил ее просьбе и не отбивался, когда она постаралась поднять его. Брилл знала, что его гордость страдает от слабости тела. Какой мужчина желал бы, чтобы его опекала женщина? С этой мыслью она принялась болтать о погоде в попытке отвлечь его от сложившейся ситуации.
Они добрались до кровати до того, как тема зимней бури исчерпала себя. Эрик с благодарностью опустился на подушки, и Брилл плотно подоткнула вокруг него одеяло.
— Так-то лучше. — Повернувшись, она пересекла комнату, чтобы снова взять поднос. — Я принесла вам завтрак. Вы не съели ни крошки с того момента, как очутились здесь, так что наверняка голодны. К сожалению, это всего лишь овсянка, я не хочу нагружать ваш желудок.