Устало прикрыв глаза, Брилл повернула голову к источнику этих теплых слов. «Это именно то, что я надеялась услышать».
— Да, никто и никогда больше, — со вздохом отозвалась она. — Никогда больше…
Комментарий к Глава 32: Тени печали
* Ирландское блюдо, представляющее собой тушеное мясо (обычно баранину) с картошкой и луком. Больше всего похоже на наш «кавардак».
========== Глава 33: Празднества и предательства ==========
Шесть месяцев спустя: середина декабря 1871 года
Ночное небо мерцало, с него сыпались крупные ажурные снежинки, опускаясь на высокие, по колено, сугробы. Сквозь низко надвинувшиеся тучи на заснеженную землю проливала свой холодный белый свет полная луна, освещая длинную извилистую подъездную аллею и кареты, медленно продвигающиеся к возвышающемуся в конце ее огромному величественному зданию. Мягкий топот лошадиных копыт и жалобный скрип снега под множеством колес заполняли тишину ночи. Темные фигуры быстро выбирались из карет, прибывших первыми, и устремлялись к массивным двойным дверям особняка Донованов.
Дом светился в полумраке лунной ночи, подобно маяку: каждое окно в трехэтажном прямоугольном фасаде сияло теплым светом газовых ламп. Тонкая сеть плетей уснувшего на зиму плюща увивала желтоватые камни фасада, напоминая о пышности летних садов. Распахнутые ныне парадные двери обрамляли коринфские колонны, отражая случившееся пару десятилетий назад возрождение в архитектуре популярного романского стиля.
Брилл отошла от заиндевелого окна, затем натянула на дрожащие руки белые шелковые перчатки — ее беспокоило количество заходящих в дом людей. Эндрю устроил грандиозный Рождественский бал в честь праздника и их приближающейся свадьбы, которая была запланирована на Новый Год, и пригласил всех снобов голубых кровей на континенте — по крайней мере, так казалось. Согласно последним подсчетам Брилл, прибыло более двухсот человек. И знания, что вскоре ей придется спуститься вниз и общаться с такой огромной толпой, было достаточно, чтобы почувствовать себя по-настоящему больной.
Сделав успокаивающий вдох, Брилл подошла к стоявшему в углу комнаты ростовому зеркалу. Несмотря на сжимающую внутренности тревогу, хотя бы снаружи она выглядела спокойной. Никогда не заботясь о своем внешнем виде, Брилл испытала легкое смущение, когда явилась целая команда служанок, чтобы привести ее в респектабельный вид для сегодняшнего вечера.
Бригада швей в Париже целый месяц работала над расшитым бриллиантами платьем, которое сейчас было на ней надето, и Брилл удивляло, что это не заняло больше времени. Лиф был настоящим шедевром из струящегося кружева и аккуратно пришитого розового жемчуга, которые образовывали сад цветов, протянувшихся от горловины до бедер. Блестящие багряные вставки выглядывали из-под шелковых юбок жемчужного цвета. Очевидно, на одни только юбки ушло более шести ярдов лучшего шелка, который мог предоставить Город Света* — по крайней мере, так утверждали слухи.
И хотя платье было ярким — во всех смыслах — примером того, как много можно себе позволить, располагая большими деньгами, это было лишь началом порожденных предстоящим празднеством трудностей. Суматоха в доме не стихала неделями: целые шествия декораторов и поваров постоянно сновали туда-сюда, раздавая советы и записывая точные указания лорда по обустройству бала. Брилл оставалось лишь стоять в сторонке — она была не особо уверена, что в данном процессе кому-то интересно ее мнение.