Сидел там немолодой усатый мужчина с длинными тёмно-каштановыми волосами. Такого-же оттенка, как её кудри…И тут он посмотрел на неё. Несколько минут красные глаза смотрели в оливковые. За всё это время ни один из них не проронил ни слова. Но вот взгляд как-то потеплел.
- Это ты…- прошептал узник.
Магдалина не помнила, как выбежала из Улья, как добралась до Цитадели, но помнила точно, как кинулась на шею матери с плачем. Она не знала, как объяснить причину страха. Это был даже не страх, это был ужас. Паника. Она рассказала матери о том, кто её испугал. Она ожидала выговора, разбирательств, но Рингоноки только грустно вздохнула и велела дочери сесть рядом. Вздохнув ещё раз, глава клана Куротсучи начала разговор.
- Как ты знаешь, семь лет назад закончилась Тысячелетняя кровавая война. Тогда же был свергнут Император квинси, Юха Бах, он же Яхве.
- Это его я видела?
- Да.
- А почему…почему он так себя повёл, будто узнал меня? И, когда была рядом с ним, со мной что-то происходило! Мне показалось, что я видела его раньше.
Рингоноки погрустнела. Она знала, что однажды разговор всё равно зашёл бы в эту степь, но не сейчас же! «Ладно, пора ей всё рассказать».
- Магдалина, ты его действительно видела однажды. Когда его ещё не заточили туда, я показала тебя ему. Тебе тогда и пары недель не было.
- Почему?
- Потому что отец имеет право увидеть свою дочь. Не ругай меня и не пугайся: такое бывает. Маюри принял тебя как свою дочь, кровное родство тут не при чём. Ты знаешь, что раз в месяц у меня бывает период. Тогда, семь лет назад, он внезапно начался во время моей схватки с Яхве. О своей беременности я узнала в день подписания мирного договора. Но я и не думала от тебя отказываться. Понимаешь?
- П-понимаю…- у Магдалины с трудом укладывалось в голове, что её отец – не Маюри, а бывший правитель квинси. Квинси! Зато теперь многое становится понятно: почему она так отличается от Елены и Камасу, почему не может иметь занпакто, почему дядя Юграм так подробно расспрашивает её каждый раз о здоровье…
Никто об этом разговоре так и не узнал. Кроме Нидихаями, стоявшего за дверью. «Она выше меня. Кто она, кто я – это уже большая разница. Магдалина слаба. Я должен быть ей защитником. Верным рыцарем Императрицы.»
Аска сегодня не смогла найти и поймать Камасу – тот решил находиться рядом со своей старшей сестрой. Это было весьма разумно: самая опасная и непредсказуемая из клана Куротсучи могла вскрыть кого угодно, но за младшего брата голыми руками голову открутит. Чем брат и пользовался, не отходя от сестры ни на шаг. И никто его «тряпкой» не называл: глядя в добрые-добрые глаза Елены, у сильных подкашивались ноги, а более слабым в туалет уже не хотелось. Только Маюри мог ругать сына за страхи.
Проблема Маюри заключалась лишь в одном: один-единственный сын, и тот дибил. Нет, Камасу был умным и сообразительным, на зависть многим, но к лаборатории отца испытывал глубочайшее отвращение. Маюри даже под гипнозом не мог добиться послушания в этой области. Однажды его туда затащили – теперь мальчик в двенадцатый отряд заходит только в сопровождении мамы/мачехи/сестры. А с отцом с тех пор отношения испортились окончательно.
Сутемару занимал как бы среднее положение в своей семье. Не такой подозрительно умный и спокойный, как младший брат, но и не сестра-спринтер. Про Нидихаями надо говорить отдельно: мозгами он пошёл в Рингоноки. Говорит мало и по делу, лишних вопросов не задаёт, спокоен и экономно расходует энергию. Донохане, когда поняла это, ещё долго с подозрением смотрела на подругу, хотя и понимала, что Рин не виновата. По крайней мере, никто ничего не докажет. Аска – с ней всё нормально, она пошла в маму. С Сутемару тоже понятно – он пошёл в папу. А Нидихаями, хотя и считался братом-близнецом Аски, походил на неё весьма отдалённо. И чаще его видели не на улице (в огороженном забором приусадебном участке), а рядом с Рингоноки. Мальчик был так на неё похож по характеру, что её иногда спрашивали, не владеет ли она навыками ЭКО. Она соглашалась, что владеет, но отказывалась признавать своё вмешательство именно в данном случае.
Но существовали ситуации, когда даже такие разные дети, как Сутемару, Аска и Нидихаями сходились в одном. Одно заключалось в детях Маюри и Рингоноки. Сутемару нравилась Елена. Аске нравился Камасу. Нидихаями нравилась Магдалина. На этом хорошие новости заканчивались. Просто потому, что…
…Сутемару не был гением, но прекрасно знал о характере Елены. Маньяк-потрошитель с милым личиком. Она до сих пор не вскрыла его лишь потому, что он тоже член клана Куротсучи. И, к тому же, она выше его. Во всех значениях.
…Камасу Аску боялся чуть ли не сильнее, чем Хиноири. Ведь занпакто всегда рядом, а Аска чует Камасу за три километра. Правда, теперь Камасу чувствует её приближение уже с двух.