Это было странно, что Дамблдор решил столь резко открыться какому-то «первачку», но не знаю, если бы я не отрицал слабостей дружеской связи, то я бы назвал нас друзьями, невзирая на возраст и многое другое. Всё же я провожу в его кабинете очень много времени, наведываясь сюда по несколько раз на неделю, если профессор не занят. А если он занят, то он заранее предупреждает меня.
Мы с ним общаемся на множество тем, старик рассказывает мне о магическом мире или чём-то интересном, да и помогает с моей памятью прошлой инкарнации, а я рассказываю ему о своей памяти и другом мире. Не сомневаюсь, что даже для Великого Чародея это будет довольно интересной темой.
Но всё равно, подобная информация о дружбе директора и прошлого Тёмного Лорда в плохих руках может очернить его, хотя кто поверит одиннадцатилетнему маглорождённому? Вот именно, что никто. А если и поверят, то… да нет, это глупо. Мне просто доверяют и всё, потому что я кого-то ему напоминаю, как однажды выразился старик.
- И зачем вы мне это рассказываете? – решил всё-таки поинтересоваться я, наклонив голову вбок. – Это не та информация, которой следует делиться с другими.
- Чтобы ты не совершал чужих ошибок, – серьёзно ответил мужчина, спрятав руки в рукавах. – Ни моих, ни его. Я понимаю, что ты всё равно не откажешься от запрещённых знаний. Я не собираюсь запрещать тебе или указывать, что делать – это твоя жизнь, Кевин, и именно тебе решать, как её прожить. Просто убедись, что рядом будет такой человек, который сможет тебя остановить. Сможет сказать твёрдое: «хватит» и схватить за руку, решительно поглядев в глаза. В моём случае этим человеком должен был стать я. Но, как видишь, всё пошло не так… далеко не так. Не нужно учиться на своих ошибках, мой мальчик. Надеюсь, ты вспомнишь мои слова, если вдруг решишься на непоправимое.
- Из таких людей у меня только дед, – я пожал печами и грустно усмехнулся. – Но он не сможет вечно быть рядом.
- Взрослый в теле ребёнка, – улыбнулся Альбус, присаживаясь за своё место. – У тебя уже много подобных людей, просто ты не хочешь этого видеть, продолжая держаться за прошлое. Ничего, всему своё время.
Я понял намёк, но решил изменить тему, продолжив говорить о нашем ныне мёртвом профессоре:
- Квирелл. Или Волдеморт, что будет дальше? Магический мир узнает о воскрешении этого чудовища? Вы же видели в этом «омуте памяти», что он превратился в какую-то тень и улизнул из мёртвого тела?
- Его так просто не убить, – просто ответил директор, побарабанив пальцами по столу. – Как ты мог и сам понять, тьма очень сильна. Она позволяет буквально возвращать себя к жизни, но цена чудовищна. Разум, душа, тело и много-много ни в чём не повинных жизней. Соразмерно ли это вечной жизни или возможности вернуться обратно?
- Не думаю.
Потерять разум, а Волдеморт точно безумен, так как не перебил нас сразу, а позволил буквально победить себя пятерым школьникам… позорище, хе-хе.
Так вот, потерять разум за возможность жить вечно или воскрешать себя – глупость. Хотя если этот самый разум можно восстановить, то всё не так уж и плохо, но, судя по всему, вернуть его уже нельзя.
Ну, а много жизней никогда не соразмерно желанию. По себе знаю.
- Я расскажу обо всём Министру Магии. Я даже покажу ему твои воспоминания, но… ничего не случится. Не будет ни новостей – ничего.
- Почему? – я довольно сильно удивился, хоть и не показал виду.
- Потому что, мой мальчик, Министр – маленький человек… трус, который не хочет видеть правду. Многим выгодно, если именно он занимает место Министра, так что увы, но о Волдеморте будет знать только узкий круг людей, включая вашу пятёрку.