Томас и Чарли что-то бурно обсуждали, неся свои подносы к моему столику. Я чуть отодвинулась, хотя мест и так было достаточно.
— Ты говорила с Бриджет? — удивлённо поинтересовался Томас, усаживаясь на стул.
— Мы помирились, — сообщила я. — И, может, даже подружились.
Чарли открыла рот от удивления.
— Что такого? — фыркнула я. — Тебе сейчас муха в рот залетит.
— Нет тут никаких мух, — возразил Томас, беря в руки гамбургер.
— В смысле… как помирились? Она же тебя на дух не переносила.
— Иногда достаточно просто поговорить, — сказала я. Шарлотта изумлённо изогнула бровь. Казалось, таких слов она от меня не ожидала. Да я и сама такого от себя не ожидала. Странно.
— Так какая у тебя идея была? — обратилась Чарли к Томасу.
— Неплохо было бы обыскать комнату Хейли.
Моя подруга поперхнулась от неожиданности и, наверное, от негодования.
— Ты издеваешься? Хейли… Хейли — мертва! Каким образом она может быть связана с гибелью Джо?
— Ещё раз спрашиваю тебя: ты помнишь, как погибла Хейли? — резко спросил Томас. Шарлотта поникла.
— Да, — ответила она.
— Может, тогда скажешь, какого чёрта она попёрлась на тот шабаш? Или признаешься, что ты всё выдумала?
— Томас! — предостерегающе прикрикнула я.
— Ничего я не выдумывала! — воскликнула Чарли. — Да, то был шабаш. Она была с незнакомыми мне людьми. У них был костёр. И они создавали какой-то круг. Но у них не получилось. Потому что появилась я, Хейли меня увидела, и…
Шарлотта уронила лицо в ладони. Кажется, она снова начала рыдать. Воспоминания о том дне ничего, кроме слёз, у неё не вызывали.
— Сегодня я хотела съездить на её могилу, — сквозь всхлипы сказала она. Я посмотрела на Томаса, ожидая, что он на это скажет. Тот кивнул.
— Мы съездим вместе после уроков. Хорошо?
***
Шарлотта не ожидала с нашей стороны такой поддержки.
Да и я не ожидала, что с нами потащатся ещё Билли и Лекса. Нет, я называю их не потому, что они пара. Вы что, Лекса никогда не станет встречаться с Билли. Да и Билли она не нужна. Да и вообще это глупая затея.
Честно говоря, я терпеть не могу все эти кладбища. Могилы, увядающие цветочки… тоска зелёная.
А ещё темно. Я не знаю, почему сегодня стемнело быстрее, чем раньше. Но сам факт: темная глушь с мертвяками и компания подростков-неудачников. Думаю, это должно стать блокбастером. И да, в конце все умрут. Наверное. Все ведь мы когда-то умираем, и вопрос лишь в том, каким образом? Кто-то умирает от неизлечимой болезни, причём речь не только, например, о раке. Неизлечимой болезнью может быть и любовь. А кто-то погибает от руки врага, который может быть и бывшим другом. Друзья ж так любят предавать.
— Мне кажется, что мне не по себе, — пробормотал Томас, вцепившись руками в руль.
— Знаешь, ты меня удивляешь с каждым днём всё больше и больше! — откликнулась я. — Я тебе не говорила?
— Наверное, я забыл, — ответил он.
— Наверное.
Мы вышли из машины и направились к пункту назначения. Шарлотта несла в руках небольшой букетик цветов. Я не понимаю эту традицию. Зачем мёртвым цветы? Неужели живые думают, что они способны скрасить загробную жизнь, если та вообще существует? Но Чарли меня слушать всё равно не будет. Знаете, иногда мне и впрямь кажется, что подозрения Билли возникли не на пустом месте, но я тут же отбрасываю от себя эти мысли. Шарлотта просто очень серьёзно подходит к выбору, вот и всё.
Вот она нашла могилу Хейли, присела на корточки, аккуратно уложила букет. И уставилась на надгробный камень, на котором ничего особенного найти было нельзя. Имя, дата рождения, дата смерти. Вот в общем-то и всё. Но даже идиоту должно быть понятно, что этот памятник для близких Хейли — не просто громада с каракулями. Это действительно доставляет боль.
Нашей подруги нет. Моей подруги нет.
По щекам Чарли текли слёзы.
Я положила ей руку на плечо. Просто хотела, чтобы она чувствовала, что она не одна. Хейли нет, но есть мы, и нас у неё отнять ни у кого не выйдет.
— Всё в порядке, — прошептала она. — Правда.
— Нет, Чарли, — возразила я. — Уж я-то знаю, когда ты врёшь.
— Вы там долго ещё? — поинтересовался Билли. Я отошла от подруги, повернувшись к нему лицом.
— Тебе куда-то спешить пора?
— Нет, но… здесь жутковато.
— Это обратная сторона нашей жизни, — сказала Лекса. — Здесь просто не может не быть жутковато.
— В жизни тоже много жуткого, — добавил Томас. — Вообще, сама жизнь — жуткая штука.