— Ты сегодня особенно задумчив, — усталый сиплый голос Уртир заставил мужчину вздрогнуть. Он даже не заметил, как они добрались до места, и теперь женщина, усевшись на небольшой диванчик, пытается закурить. Вот только руки её дрожали, да и зажигалка не желала давать огонь.
— Есть повод, — достав из кармана спички, Фернандес зажег огонь, — держи.
— Спасибо, — брюнетка с наслаждением затянулась табачным дымом, что медленно, но верно убивал её. Но уж лучше так, чем не иметь вообще никакого способа развеяться и снять напряжение. Сигареты. Выпивка. Секс. Убийства — больше людям ничего не доступно. — Так о чем ты там хотел поговорить, да еще так срочно?
— О Гилдартсе.
— Он мертв, так что и говорить о нем не стоит, — поморщилась женщина, она не любила воспоминания и разговоры о потерях. Для нее это было особенно тяжело, ведь именно она отправляла всех на смерть и принимала решения. Это для других она холодная, расчетливая бесчувственная стерва, но никто не знает, что творится у нее на душе на самом деле. — Клайв был лучшим, и без него нам стало намного труднее, но его больше нет…
— А вот здесь ты ошибаешься, он жив.
— Что за чушь?! Никто не может выжить в одиночку! Те, кто ушли, возвращаются ночами, превращаясь в Теней, что зовут нас на верую смерть!
— Да… Но Гилдартс так и не вернулся, никто и никогда не видел его ночью, он никого не звал.
— Это не повод считать его живым! — зашипела Уртир. Она не хотела надеяться и верить во что-то, жизнь слишком часто обламывала её и других. А слова Жерара и вовсе звучали, как бред сумасшедшего. Неужели и у него помутился рассудок от постоянных вылазок в город и пронизывающего насквозь холода, что даже стены насквозь проморозил?!
— Я видел его в секторе, что мы сейчас обыскиваем. Не просто видел, но и говорил, и это было при свете дня.
— Невозможно… Невозможно, — качая головой шептала брюнетка. — Так не бывает…
— Знаю, и все же это факт. Наш старый друг выжил, хотя и изменился… Нет не внешне, это скорее внутреннее состояние, он стал сильнее, спокойней, уверенней, приручил одну из низших Теней, что стала похожа на послушного пса. Он многое видел и знает… То, о чем лучше не упоминать и ему нужна моя помощь для того, чтобы уничтожить угрозу выжившим раз и навсегда.
— Если он жив, почему не вернулся, почему не помог нам? — голос Уртир звучал устало, глухо, а взгляд был полон печали и скорби.
— Мы бы не приняли его, и ты это знаешь. Страх перед тенями слишком велик и ради всеобщей безопасности, ты бы выгнала его. Разве, нет?
— Да… Нужно думать о живых, позабыв о собственных чувствах и желаниях. Это мой долг… И все же поверить в то, что Гилдартс жив практически невозможно. Как он мог выживать в одиночку среди этих тварей?!
— Вряд ли мы когда-нибудь узнаем об этом, — безразлично пожал плечами мужчина, уставший думать об этом вопросе. — Да и какая, в конце концов, разница? Факт остается фактом, наш старый друг вернулся, и он готов сражаться, вот только одному ему это не под силу.
— Мы не можем ему помочь! — холодно ответила женщина, с трудом взявшая себя в руки. Она не сомневалась в том, что Фернандес верит в свои слова, но сама Уртир давно похоронила Клайва и теперь, даже если увидит его воочию, не признает в нем старого друга. Тени хитры и изворотливы, они не ведают жалости и сострадания. Все это обман, в этом нет никаких сомнений, и она не поведется на это.
— Я говорю о себе, а не обо всех.