Даллас уже не слышал, как друг покидает комнату, он спал.
Марк шел по улицам Сангуиса, не понимая, почему так темно и холодно. Лишь шум ветра, да поскрипывания старых деревьев были слышны.
Поежившись, Даллас попытался укутаться в тонкую курточку, но это не принесло долгожданного тепла.
Чьи-то руки обняли его, принося тепло и Марк, расслабившись, прижался спиной к груди незнакомца.
-Мой бедный, замерзший мальчик, – ласковый голос Маркуса прозвучал прямо над ухом. – Ты бродишь во тьме и холоде, ищешь свет и тепло.
-Как ты выбрался? – Даллас облизнул пересохшие губы, но не спешил покидать теплых объятий.
-Я ещё не выбрался, - тихий смех заставил задрожать, – но ты скоро сам меня выпустишь.
Короткое прикосновение горячих губ к шее было как удар током. Марк дернулся, пытаясь освободиться, но Маркус крепче сжал его в объятиях.
-Куда же ты, Марк. Неужели ты думаешь, что сможешь сбежать от меня?
Острые зубы прихватили мочку уха заставляя содрогнуться от отвращения.
-Ты больной, прекрати это делать.
-Что делать? – руки Маркуса скользнули под футболку, согревая ледяную кожу. – Я лишь пытаюсь тебя согреть. Тем более ты вечно забываешь, что я часть тебя, а значит часть твоего разума.
Даллас часто-часто задышал, когда теплые пальцы обхватили напрягшийся от холода сосок и стали его пощипывать. В паху слегка потяжелело.
-Ты просто прелесть, – Маркус провел языком от шеи до скулы подростка, вызывая дрожь.
-Уйди, – Марку стало невыносимо жарко. – Не трогай меня, – Даллас попытался вырваться, но объятия стали удушающими. – Прочь.
Марк грохнулся с кровати и с трудом выпутался из одеяла. Тяжело дыша, он смотрел в зеркало, в котором отображался Маркус.
-Забавный сон, не правда ли? – отражение захохотало, и дверца шкафа со стуком захлопнулась.
Даллас, с трудом переведя дух, забрался на кровать. Сон, чертов сон, от которого он довольно сильно возбудился. Отбросив одеяло, Марк направился в душ. Холодная вода никак не могла его успокоить, и, заперев дверь, Даллас обхватил член ладонью. Короткий парад обнаженных девушек, которые самозабвенно ласкаются, и Марк кончил с коротким стоном. Воображение все же великая вещь. Даллас постарался не думать о том, что в последний момент перед оргазмом, перед глазами появилось лицо Маркуса, почти такое же, как его собственное.
Вильям молча отдирал газету от зеркала. Марк стоял рядом и старался не смотреть в сторону отца. На щеке был багровый отпечаток ладони.
Даллас старший схватил Марка за плечо и почти ткнул подростка в зеркало.
-Там, кроме тебя, никого нет.
Парень попытался вырваться из крепкой хватки пьяного отца.
-Посмотри, – Вильям встряхнул Марка, почти вжимая его лицом в зеркало. – Это только стекло, которое посеребрили, твой Маркус не более чем бредовая фантазия. Опять хочешь в психушку?
Даллас откинул подростка на пол и тот больно ударился затылком о спинку кровати.
-Ещё раз я увижу, что ты поганишь зеркала, я тебя сдам в дурдом, – рявкнул Вильям.
Мужчина, слегка пошатываясь, покинул комнату сына.
Как только он ушел, тенью проскользнула Эбигейл. Обняв, с трудом сдерживающего слезы Марка, она стала осторожно гладить его по голове.
-Тише, Марк. Все будет хорошо. Ты же знаешь, он редко пьет.
-И каждый раз меня гнобит, – прошептал подросток, обнимая мать в ответ и утыкаясь носом ей в плечо.
-Утром проснется, будет перед тобой извинятся. Вспомни, такое уже было. Просто нужно переждать пару часов, пока он не уснет. Кстати, а почему ты снова завешиваешь зеркало? Тебя опять мучает то, что было? – женщина взволнованно приподняла голову Марка и заглянула в его зеленые глаза, такие же, как её.
-Нет, все в порядке, просто ночью кошмар приснился, просыпаюсь, а шкаф почему-то оказался открыт, испугался. Вот и решил завешивать.
-Фильмы ужасов смотрели с Бернардом? – вздохнула Эбигейл, снова прижимая сына к груди.
-Мам, иди, мало ли, что он с Метью сделает.