Дверь-шкаф снова встал на свое извечное место, скрывая тайну потайной комнаты, наполненной сладким запахом крови… Тихо щелкнул выключенный фонарик.
Вор с любопытством осмотрел свою добычу, которая в мягком свете неполной луны казалось чем-то волшебным, и, усмехнувшись, поспешно спрятал ремешок в карман. Об этом никто не узнает, ведь какое кому дело до этого неприметного украшения?
Гость покинул комнату Корделии, осторожно закрыв дверь, стараясь, чтобы никаких следов не осталось. Криминалистов, конечно, вампиры не пригласят, но не хотелось бы, чтобы они по запаху определили кто посещал комнату этой ужасной женщины. А потому, прежде чем покинуть владения вампирши, вор открыл окно, а потом распылил её духи по комнате, чтобы сбить свой запах и скрыть свое присутствие. Навряд ли вампиры обнаружат пропажу. Еще менее вероятно, что они найдут вора. Братья Сакамаки ни за что не подойдут к этой комнате, чисто чтобы что-то проверить. Без веской причины они и на метр не приблизятся к двери, ведущий в комнату Корделии и это на руку таинственному вору, позарившемуся на такое неприметное украшение. А Рихтер, если что, подумает на братьев…
***
И что Рейджи могло понадобиться у комнаты Татьяны? Возможно, он хотел наказать её за недавнею выходку, а заодно и кровушки глотнуть, дабы утолить свою жажду, но стоило ему войти в комнату, как сразу в душе зародилось нехорошее предчувствие. То что девушки в комнате не было еще не настораживало вампира, но вот запах крови, тянущийся из ванной… Став хмурым, как грозовая туча, Рейджи быстрым шагом отправился к двери ванной и резко распахнул её, ожидая увидеть что угодно, но не это…
Ванна, полностью наполненная тягучей алой жижей, пахнущей, как кровь впечатлила вампира, но не слишком. Татьяны нигде видно не было, но лопающиеся пузырьки воздуха и кончики пропитанных кровью волос на поверхности жидкости красноречиво указывали на то, что девушка в ванне и ей явно нехорошо, а может она решила утопиться таким изощренным способом. И откуда она только взяла столько крови? Не похоже, чтобы эта кровь была разбавлена водой и принадлежала девчонке.
И вроде черт с этой девчонкой. Одной больше, одной меньше, но почему-то Рейджи все равно подошел к краю ванной и, опустив руку в алую кровь, сомкнул свои пальцы на холодном и нежном плече русской. Резко потянув за плечо, совсем не боясь навредить Татьяне, очкарик вытащил её из-под толщи крови. Девушка была бледна, как мел. Светлые волосы, пропитанные кровью, стали алыми и спутались. Красная жидкость резко выделялась на фоне хрупкого нежного тела девушки с бледной, ставшей почти прозрачной кожей. Такой вид нравился Рейджи, если бы только не маска смирения, застывшая на лице Тани. Она словно спала и ей было безразлично все, что происходит. Нет, Рейджи нравилась маска боли, предсмертной агонии, маска страданий…
Вампир не собирался спасать Татьяну. Он не испытывал к ней никаких чувств, но неожиданно ему захотелось, чтобы она стала его игрушкой. Одной благодарности за спасение её жизни Рейджи будет недостаточно. Он сделает из нее свою рабыню и будет играться с ней, пока не надоест. Руководствуясь именно такими мыслями, не желая признаваться себе в том, что его просто раздражает вид спокойно и безболезненно умирающей девушки, так напоминающей ему мать, вампир впился в беззащитные и податливые губы Татьяны, наполняя её легкие воздухом. Оторвался от губ, глотая очередную порцию кислорода и снова прильнул к губам девушки, пытаясь заставить её дышать, держа за плечи обессиленное тело. Слишком страстное искусственное дыхание и какое-то неправильное… но что удивительно, действенное.