— Ты зачем здесь купаешься? Холодно ведь еще! — спросил, усмехаясь, Светозар. Пришлось на пару шагов отойти от кромки воды, чтобы обогнуть мешающий куст и приблизиться к деве.
— Кто ты, о доблестный витязь? — трепетным голосом невпопад отозвалась дева.
— Просто случайный путник, — заявил Светозар, от души развлекаясь происходящим.
— И я — просто путница! — воскликнула она. — И сейчас мне отчего-то очень хочется, чтобы наши пути резко разошлись!
— Как же оказалась здесь столь милая странница в этих безлюдных лесах одна, без стражников и верных рыцарей? — ехидно спросил Светозар. — Без служанок и без кареты?
Пока дева пыталась придумать правдоподобный ответ, он подхватил с земли большое мягкое полотенце, оставленное на груде сброшенной одежды. И не заботясь о своих сапогах, по колено вошел в воду.
Дева пальчики растопырила, из-под ладошки подсмотрела хитрым глазом — и не на шутку возмутилась:
— Ты что делаешь?! Ноги ведь промочишь, простудишься!
Несмотря на ее протесты, герой закутал брыкающуюся прелестницу в полотенце, подхватил на руки и вынес на сушу. Присев на траву, пользуясь огромной разницей в росте, посадил деву себе на колено и принялся тщательно вытирать, растирать до легкой красноты белую кожу.
— Сапоги-то просмоленные, — проворчал Светозар, — не промокнут. А вот ты какого лешего в холодную воду полез? Если уж так охота дурака валять, выбрал бы хоть мелководье, там чуток потеплее.
И он одарил закутанную в полотенце «незнакомку» подзатыльником.
Из-под мягкой ткани блеснули бирюзовые глаза:
— А как ты догадался?
— Неужто я родного папку-охламона не признаю? — хмыкнул Светозар, продолжая активные растирания. — А если б усомнился, так вот эта твоя свита подсказала бы.
Он обличающим пальцем ткнул в сторону еловых зарослей, откуда торчали крайне заинтересованные морды рысей: пятеро только на виду, а сколько в тени спряталось!
— И что за представление ты мне тут устроил? Я, слава богу, не стукался головушкой в детстве, как братик. Меня, глядя на твои мощи, только смех разбирает.
— Ну, извини, не удалась шутка. Я-то думал проверить, как ты свой обет держишь, — отговорился Яр.
Он послушно сменил цвет волос на пестрый летний и девичьи округлости на юношеские угловатости. При этом в росте почти не прибавил: как обычно макушкой едва дотягивает до локтя старшего сына-богатыря. Уж о разнице в ширине плеч и молодецкой мощи и говорить нечего — сын определенно в этом отношении уродился не в отца. Чем постоянно злоупотреблял. Вот и теперь Светозар вздернул родителя встать, полотенце отбросил в сторону (и оно, зеленея на ходу, расторопно уползло подальше, чтобы слиться с ковром лугового разнотравья, откуда и было призвано). Присев на корточки, сынок взялся одевать родителя, а тот не сопротивлялся, но мешал тем, что норовил обнять строгого отпрыска.
— Папка, ты пьяный? Что-то случилось? — нахмурил светлые брови Светозар.
— Немножко с водяными погудели, — признал полуправду лесной царь.
— Каким ветром тебя вообще сюда занесло? Уж искупаться после пьянки мог бы и поближе к дому.
— Мышонок, я так по тебе соскучился!!!
Яр всё-таки повис на шее сына. Благо Светозар успел его одеть и обуть, оставалось только пояс завязать. Но плюнув на пояс, старшенький обнял отца в ответ, да так стиснул, что у того дух перехватило и ребра затрещали: