— Неужто ли опять дала Юрке отворот-поворот? — безо всякого приветствия обратилась к девушке Малка, хитро поблескивая черными, цыганскими глазками. — И не стыдно тебе, а?
— Нисколечко, — отмахнулась от нее Солоха, уже предчувствуя долгую и совершенно бесполезную беседу.
— И зря! Уведут парня, а ты в девках останешься! — Малка была настроена решительно, вновь заступив соседке дорогу.
— Тебе-то какое дело? Или, может, ты сама глаз на пастуха положила? — лучшая защита - это нападение. Именно этот важный урок усвоила Солоха раньше всего. А вступать с соседкой в дискуссии она была не настроена, выбрав кратчайший путь прекратить диалог.
Малка невольно опешила, уставившись на соседку громадными испуганными глазами. В них девушка успела прочитать и злость и искреннее негодование, что убедило ее в собственной правоте. Пущенная наугад стрела попала прямо в цель.
— Ух, Солоха, — пробормотала Малка, с силой сжав кулаки. — Язык-то у тебя острый, да только все это бахвальство и дурость. Была бы умной, не книжки бы читала, а мужика себе искала!
— Извини, но правда у всех разная, — миролюбиво заключила Солоха, подойдя к своей калитке. — Для тебя весь свет — это наше село, я же хочу расширить свой горизонт. Я пойду, мне надо работать.
Скрипнула калитка, и девушка бодрым шагом направилась в дом, оставив Малку в гордом одиночестве.
— Начетаная какая, а! — всплеснула руками девушка. — Правда, у всех разная… Ну, дает! Правильно мамка говорила: — книги это зло. От книг одни беды порядочному человеку. Забьют себе голову невесть чем, потом и ходють, бредять.* Тьфу, на нее!
***
— Свиней покормила? — раздался в сенях визгливый голос Параски — женки Тихона, матери Солохи и по совместительству самой грозной и набожной селянки, приносящей подношения не только в храм Белобога, но и не забывающей его брата-близнеца — Чернобога. Это была невысокая, полноватая бабенция с воинственно выпяченной нижней губой и тяжёлой рукой, уже не раз испробовавшей свою меткость на мужском лбу.
— Ага, — кивнула Солоха, невольно морщась. Больно звонкий был голосок у её маман. — И курам насыпала, коз подоила.
— Хорошо, можешь покуда идти передохнуть, — милостиво предложила Параска. Хоть она и была несколько сварливой и скандальной селянкой, но дочку свою любила больше жизни, всячески пособляя ей с домашней работой. Так и сегодня, решила позволить любимой дочке отдохнуть.
— Спасибо! — искренне поблагодарила Солоха. Проработав все утро на заднем дворе, она и прям чувствовала, что успела утомиться. Скинув в сенях пустые ведра и выложив на стол кадушку с яйцами, она вольной птицей выпорхнула на улицу, украдкой оглядевшись.
Мама, спровадив дочку, занялась скорым приготовлением обеда и не обращала на улицу никакого внимания. Осознав это, девушка поспешила проскользнуть в небольшой старый сараюшко, где Солоха хранила мужские штаны и холщовую рубаху.
Схватив и запихнув вещи в мешок, девушка бодрым шагом выскочила на улицу, направившись к речке. По её размышлениям, сейчас там точно не было ни души. Это было отличное время немного поплавать и половить раков.
Выйдя за околицы родного села, девушка удивленно остановилась, увидев неспешно едущий из-за горизонта воз. Отцовскую телегу она узнала без колебаний.
— Отец! — девушка замахала руками, выйдя на встречу.