— Для зрячей вполне само собой разумеющееся, — решил ответить ей Май, помогая взобраться на крыльцо.
— Зрячей? — переспросила его девушка, второй свободной рукой вцепившись в гладко выструганные перила.
— Ну, как бы тебе объяснить… — задумчиво пробормотал парень. — Мы таких людей зовем зрячими, то есть видящими реальную природу объекта, и умеющих контактировать с тонкими энергиями нашего мира.
Девушка пораженно выдохнула, моментально подумав о том, что формулировка какая-то уж слишком расплывчатая и не понятная получилась.
— Точно, вспомнил, — парень, заметив замешательство девушки, все же решил сжалиться над селянкой. — Кажется, у вас таких людей ведьмами и ведунами кличут.
— Ведьма? — испуганно переспросила девушка, моментально бледнея. В ее голове моментально сложился образ классической ведьмы-людоеда, насылающей мор на скот и порчу на людей. И он ну никак не состыковывался у нее с внешностью горячо уважаемой и милейшей Матрены.
— А ты видимо считаешь, что ведьмы и вправду питаются человечьим мясом и соблазняют чужих мужей? — парень фыркнул, гордо задрав нос. — Разочарую, но большинство ведьм вполне безопасны для людей, детей не едят и мор не насылают. Успокоилась? И не висни так на мне, ты не такая уж и легкая, знаешь ли!
— Это ты дистрофик, — рыкнула в отместку девушка.
За тихой перебранкой следила Матрена, ласково улыбаясь:
— Милые бранятся — только тешатся, — прошептала она, лукаво подмигнув разом посерьезневшему оборотню. — Проходите, я уж и на стол накрыть успела.
Май благодарно кивнул, помогая Солохе переступить через порог, и направиться к небольшой аккуратной лавочке. Селянке осталось только прикусить язык, стоически терпя жгучую, тянущую боль в мышце.
— Так-с, ну, перелома, слава Белобогу, нет, — изрекла Матрена, проведя своей сухой и теплой ладонью по голени Солохи. Девушка же в очередной раз восхитилась мягкости и ухоженности ее рук. — А с остальным подсоблю, как могу. Погоди минутку, сейчас компресс наложу, — Матрена вскочила с лавки, устремившись куда-то в сторону кухни.
Сев на лавку и проследив за уходом старухи, Солоха в свою очередь с наслаждением вытянула ноги, тут же смущенно поспешив припрятать их под лавку. Пока она бежала, то умудрилась потерять левый лапоть, успев, как следует измарать в придорожной грязи пятки. Невольно подняв голову, она заметила темную дорожку пятен, ведущих от лавки до крыльца. Не долго отсутствовавшая ведьма их тоже заметила, но ругаться не стала, лишь что-то прошептала и хлопнула в ладоши. В тот же миг доселе стоявшая у порога метла взвилась в воздух, перевернулась и опустилась на пол, принявшись самостоятельно заметать грязь. Солоха во все глаза уставилась на это диво, как завороженная следя за точными самостоятельными движениями метлы.
— Показушница, — недовольно хмыкнул пристроившийся около Солохи Май. Оборотня явно не впечатлила летающая метла. Солоха кинула на оборотня полный негодования взгляд.
— А ты не слишком-то и приветлив для гостя, оборотень, — Матрена была явно не из обидчивых. Она с мастерством художника принялась бинтовать солохину ногу, тихонько шепча что-то себе под нос. Солоха блаженно прикрыла глаза, чувствуя, как по ноге вверх и вниз начинает распространяться успокаивающее, убаюкивающее тепло. Потихоньку оно начало вытеснять из сознания девушки боль. Почувствовав послабление в ноге, она начала украдкой оглядываться. В детстве селянка много чего успела насочинять про ведьм, теперь же ей было интересно сравнить вымысел и реальность. И хотя в доме Матрены она бывала, ей хотелось поскорее понять, каково же это взглянуть на ее жилище с новой точки зрения. К ее огорчению, внутренность ведьминой обители была самой обыкновенной: бедненькая, но чистая светлица, озаряемая светом яркой свечи. Длинные дубовые лавки и небольшой столик, накрытый чистой скатертью, на котором красовались соблазнительно пахнущие румяные пирожки и дымящийся самовар. И никаких тебе связок летучих сушеных мышей или же лягушек! Даже метла, уже успевшая добраться до порога оказалась самой обыкновенной, старенькой и явно нелетной.
— Разочарована, небось? — старушка заговорила внезапно, немного испугав успевшую замечтаться селянку. Солоха вздрогнула, боязливо вжав голову в плечи. Где-то на заднем плане демонстративно фыркнул Май. — Дам дельный совет: никогда не верь слухам.