Доселе пустующая, она начала резко наполняться людьми. Лысо выбритые, мальчонки быстро посыпали арену свежим песком. Вслед за ними шел и сам трактирщик. Мужчина остановился в центре, прокашлявшись. Стоящий под взглядом сотен глаз он казалось, только увеличился в росте, глаза его загорелись азартными огоньками.
— Доброй всем ночи, достопочтенные господа! Рад видеть вас всех сегодня в своей скромной обители!
— Давай, не тяни резину! — заголосили откуда-то сверху.
— Начинай скорее, шут безмозглый! — вторили им с другого края арены.
— Ваше нетерпение для меня выше всяких похвал, господа! — расхохотался тем временем трактирщик, по своей традиции накручивая ус.
— Кончай балагурить, чернобожье отродье! — встретили его реплику разгоряченные зрители. Кто-то успел не очень метко метнуть в трактирщика тухлой рыбой.
— Хорош белебенять*, бой давай! — заголосила толпа. На этот раз в трактирщика полетела не только тухлая рыба, но и гнилые овощи. Сам трактирщик лишь усмехался, то и дело уворачиваясь от очередного летящего в его харю снаряда.
— Уговорили, черти! — хохотнул он. — Делайте скорее ваши ставки, ведь сегодня перед нами выступит легендарный гроза воров и разбойников, тот, кто прославился на весь Соленый тракт своим искусством владения оружием! Поверьте, он не оставит вас равнодушными! И сегодня он выступает от лица нашего дражайшего благодетеля, господина Ульса! Возрадуйтесь!
— Зверя давай! Пусть его каркаданн* на части порвет! — гремела толпа.
Солоха охнула, схватившись за сердце. О легендарном чудище она слышала лишь единожды, и то от Матрены. Дескать, каркаданн был хозяином восточных пустынь, легендарным монстром, обладающим громадным рогом длинной о десяти локтей. И редкому смельчаку удавалось завалить такого зверя.
— Каркаданн?! Но это же…
— Ты ведь говорил, что твой воин великий мастер? — перебил, начавшего было возмущаться купца Ульс. — Вот мы и посмотрим, сумеет ли он уничтожить ужасного каркаданна. Если выиграет — молодец. Погибнет, пойдешь на плаху вместе со своей стервой.
Добрик побелел, с надеждой обратив свой взор на все еще закрытые ворота, откуда должен был появиться Май. Солоха взглянула туда тоже, моля Белобога о заступничестве.
***
Май выходил решительно, морально готовый ко всему. Но вышедшее ему навстречу чудище моментально убило в оборотне веру в себя. Больше напоминающий быка, зверь свирепо рыл песок копытом, поглядывая по сторонам кровавыми, маленькими глазками. Дыбом стояла роскошная, ярко-золотая грива монстра, нетерпеливо хлестал по бокам тонкий львиный хвост. Блестел в свете факелов агатом громаднейший рог, венчавший голову неведомой твари.
— Да, с таким придется повозиться, — пробормотал оборотень, покрепче сжав древко граблей.
Где-то на заднем плане бушевала толпа, охочая до зрелищ. Где-то там по представлениям Мая должен был сидеть его давний враг, попивая по привычке вино, лениво разглядывая арену.
Но сейчас вышедшему на смертный бой оборотню не было дела ни до зрителей, ни до давно позабытого врага. В целом мире был лишь он и свирепый зверь.
Монстр не стал ждать, и стоило только ему увидеть вышедшую навстречу вооруженную фигуру, тот час ринулся на врага. Май оскалился, ловко уйдя от первой атаки. Каким бы ни был свирепый зверь, он был громадным и неповоротливым.
Вспоровший воздух монстр пролетел дальше, впечатавшись рогом в массивную стену, ограждавшую арену от трибуны. Тысячелетние стены сотряслись от страшной атаки. Зрители на своих местах повскакивали. Их лица исказились практически животным ужасом.