- Хьюго!
Рыжий вор поднял невинные глаза на наемника и, спрятав руки за спину, пожал плечами:
- А что сразу Хьюго? При чем тут Хьюго?
- Не принц же меня обчистил!?
- Нууу… Да, не принц. И даже не маг, - хихикнул воришка, без предупреждения кидая мечнику его заметно потяжелевшую флягу. Тот, ловко подхватил вещицу, не меняя выражения лица, открутил крышку и понюхал напиток…
- Парень, ты точно не колдуешь?! - воскликнул пораженный Мигель. - Как ты добыл в монастырском подземелье лучшее вино из Стальной Империи?
Ответом ему был звонкий, веселый смех.
Маленький отряд без происшествий прошел главный коридор и, не таясь, спустился по широкой каменной лестнице на следующий ярус. Гадалка шепотом рассказывала своему подопечному, что во времена правления Лорена Эриона, далекого предка Его Высочества, пять сотен лет назад, был отдан приказ построить огромную подземную крепость. И начали вырубать в гранитной скале, на границе болот и Обитаемых Земель, многоярусное подземелье. Зачем огромные катакомбы понадобились Его Величеству, история не сообщает, но впоследствии именно эти подземные укрепления спасли королевство от Первого Нашествия нечисти из мира, соседнего с Бездной. И вот теперь, когда пошли слухи о Втором Нашествии, привет из далекого прошлого от родоначальника династии Эрионов снова обещал помочь отстоять королевство правнука...
Темные балахоны, которые отряд натянул поверх собственной одежды, спасали от назойливого внимания вооруженных патрулей, а оказавшаяся очень даже сытной монашеская еда позволила последнее время жившим впроголодь путникам наконец досыта поесть. Ночевать пришлось в одной из пустующих кладовых. Вернее, компания просто легла спать, когда устала: в подземных коридорах не было понятно, какое время дня сейчас снаружи. Понемногу торопливые шаги вечно спешащих куда-то монахов сменились мерной поступью обходящих коридоры подземелья караульных, а нравоучительный шепот гадалки — негромким сонным сопением. Наемника и вора тоже накрыла непреодолимая усталость, а маг заснул сразу же, как только открылась дверь кладовки. Клирик же никак не мог уснуть, все ворочаясь на жестком полу.
Ему почему-то вспомнился день, давно поблекший и затерявшийся в памяти, но не стертый из нее окончательно. «А я-то надеялся, что навсегда забыл его!» - горько усмехнулся про себя Эверард. Пятнадцать лет назад он пообещал себе, что никогда не будет вспоминать события, навсегда изменившие его жизнь. «Никто и не вспоминает» - успел подумать монах, прежде чем провалился в крепкий сон без сновидений.