А тут, как по заказу, звонит Сашка. Вы, наверное, подумали, что именно тот, с Больших Скороходов? Почти угадали. Родители Саши не отличались большой фантазией и его младшего брата назвали тоже Сашей. Смешно? Ещё смешнее, что и их отец тоже Саша. Так что, позвонил мне младший Сан Саныч и пригласил к ним в гости, на открытие сезона шашлыков. Мне не очень хотелось ехать, так как я работал над рассказом, но Саня был непреклонен, и в шутку начал мне угрожать, что сам приедет и заберёт меня к ним. Так что мне пришлось собираться в гости.
Сказать по правде, я не очень расстроился, так как с ними всегда было весело, да и развеяться мне захотелось, а то, как всегда, при работе над новым рассказом моя голова просто кипит. Вот я и решил посетить братьев и их друзей в их Больших Скороходах.
Выйдя из автобуса на остановке возле магазина, я пошёл через небольшой луг к дороге, что вела к их дому. По дороге мой взгляд зацепился за кресты на кладбище. Сколько раз, проходя здесь я размышлял о жизни и смерти. Так уж получилось, что это было единственное кладбище, рядом с которым мне приходилось ходить. Опять же, не люблю я эти места, моторошно как-то здесь. Но тут меня осенило: да это же целый кладезь имён, которые уже никому не принадлежат! Тем более в глухой деревне! А если постараться, то можно выбрать имена тех людей, которые уже давно покинули наш мир, уж им-то точно уже всё равно. Я подошёл к кладбищу и заглянул за первую оградку. Ну да, конечно, только с моим счастьем могло так получиться. Как вы думаете, как звали человека, который тут лежал? Иванов Иван! Блин, да такое просто не реально! Такое сочетание я бы и сам придумал! Или почувствовав моё негодование, или просто так совпало, но вдруг с кладбища подул сильный ветер и я немного даже испугался. Резко подскочив к соседней могиле, я прочитал «Нестеренко Пётр Павлович. 1967-2015». Вот же везёт, умер недавно. Но этот ветер и моя нелюбовь к такого рода местам, сделали своё дело. Я выбежал с кладбища и зашагал по дороге к моим друзьям. По пути я записал эти данные в свой блокнот, с которым не расстаюсь нигде, и немного призадумался. Меня посетила мысль, что нет ничего страшного в том, что человек умер недавно, может и родственников у него нет. Кто тогда спросит с меня? А может, в этих Скороходах, всем всё равно, что ты с их мёртвыми родственниками делаешь? Точнее, с их именами. Ну, да и ладно, спрошу у ребят про него.
Да вот только не судьба была мне спрашивать про Петра Павловича, так как Сашкина бабка нагнала самогону добрячего, и я пришёл в себя только через пару дней у них на чердаке в обнимку с мешком пшеницы. А когда я приехал домой, то в сумке у меня лежал блокнот, с так необходимой мне информацией и я сел за дело.
Несмотря на больную голову, результат получился довольно-таки быстро. Помню, в голове промелькнула мысль: «Ну что, Пётр Павлович, готов стать знаменитым?». Ещё одна мысль пришла вслед за первой, что надо было всё же расспросить про него у ребят. Да что уже думать об этом? На следующий день мой рассказ уже был в сети, а через неделю его прочитало несколько тысяч человек. Критики, которые присматриваются к моему творчеству, оценили его весьма неплохо, несмотря на тривиальный сюжет. Ещё через пару недель я уже работал над следующим рассказом и напрочь выбросил из головы мысли о Нестеренко.
Прошло не так много времени, и вот я вошёл в этот злополучный день. На календаре было двадцатое июля, на улице было солнечно, а в моей голове была полнейшая каша. Просто, я за день до этого хорошо погулял со своими институтскими друзьями, и вот я просыпаюсь с тяжёлой и больной головой. Осматриваю комнату. Вроде, всё на месте. Главное, так это то, что я на месте, то есть дома, несмотря на количество употреблённого вчера.
Думаете, вот сейчас всё и начнётся? Нет, немного не так, но ждать уже осталось не так долго. А пока, я поднялся с кровати, сходил в туалет, попил кофе и выкурил в окно сигарету. Как раз в тот момент, когда я посылал окурок в окно на клумбу, у меня зазвонил мобильник. Я обернулся в окне, посмотрел на стол, на котором он лежал, и уловил в голове мысль: «Ну чего вам от меня надо, господин телефон?». Но всё же через несколько секунд я уже держал в руке чёрный кирпичик смартфона и с улыбкой смотрел на его экран:
- Опа, Колюнчик звонит! – Вырвалось у меня. – Как вовремя, ты Коля, позвонил!
Коля, Колюнчик, Колюсик – это мой школьный товарищ, с которым я знаком уже около двадцати лет. Это тот человек, с которым я могу быть настоящим Колькой, а не кем-то непонятным, как обычно, показываю себя перед друзьями. Он знает всё обо мне, я всё о нём. Тайн у нас просто нет друг от друга. Да и какие могут быть тайны, если мы с ним почти как братья?
- Привет, тёзка, - сказал я в телефон, - не видел меня месяц и уже соскучился?