Словно сквозь слой ваты я слышу свист и одобрительные возгласы каких-то мужчин, но эти посторонние звуки быстро покидают сознание. Все мои ощущения концентрируются на твоих губах, на поцелуях-укусах, оставляющих на бледной коже алые метки.
- Идем отсюда, - сипло выдыхаю, когда твой язык прочерчивает влажную дорожку к ямке между ключиц.
- Уже наигралась? - усмехаешься, больно кусая плечо.
- Просто хочу, чтобы ты наконец-то меня трахнул. Сам реши, где, - кажется, я никогда не позволяла себе таких выражений. А сейчас хочу. Могу позволить. Ребекка ведь сказала, что я могу позволить себе все. И я верю, что это и правда так.
- Где ты набралась этого, моя испорченная куколка? - прихватываешь мою нижнюю губу зубами, оттягиваешь немного и слизываешь алую капельку крови. За эти годы наша кровь настолько смешалась, что даже боль от твоих укусов почти не ощущается. Да и позволить себе проявить сущность здесь ты не можешь.
- У меня был лучший учитель, Клаус. Самый лучший.
***
Добираться до гостиничного номера нет никаких сил. У меня подкашиваются ноги, а внизу живота скручивается такое острое напряжение, что даже подташнивает. Кто бы мог подумать, что когда-то я решусь затянуть тебя в ближайший переулок, словно несдержанный подросток? Но в тот момент я поступаю именно так - и плевать, что нас могут увидеть, что каменная кладка влажная от недавно прошедшего дождя, что воздух пропах дымом. Ты нужен мне.
- Детка, ты подмешала себе что-то в виски? - ты смеешься, но не останавливаешь меня. Я слышу удивление в твоих интонациях, и это подстегивает еще больше.
- Нет. Я просто хочу тебя в себе. Сейчас, Клаус, - с твоих губ срывается почти животный рык, я чувствую, как резкими рывками ты расправляешься с ширинкой и пуговицей на джинсах, как стягиваешь их вместе с бельем куда-то до уровня колен. А потом еще одна секунда, и ты разворачиваешь меня к стене, вжимая в нее, вынуждая прижаться разгоряченной щекой к холодному камню.
- Шире ноги, куколка, - я послушно пытаюсь стать так, как ты велел, немного прогибаюсь в пояснице, потираясь ягодицами о твой пах. Сегодня мне не хочется прелюдий. За последние месяцы нежности было более, чем достаточно Сейчас я хочу, чтобы ты трахнул меня, не церемонился, а показал на деле, что я твоя. Только твоя. И ты никогда не отпустишь меня. Не отпустишь ведь, Клаус?
Одной рукой ты перехватываешь меня поперек живота, забираясь под майку, жадно проводя по коже, сжимая груди, лаская затвердевшие соски. Вторая же пробирается между ног, пальцами ты раздвигаешь складки и плавно погружаешь в меня сразу два. Я отчаянно кусаю губы, толкаясь назад, насаживаясь сильнее, рвано выдыхая какие-то несвязные мольбы и просьбы. Ты же наоборот дразнишь меня: медленно поглаживаешь стенки, то почти выходишь из меня, то снова погружаешь пальцы в жаркую глубину.
- Кла-а-аус, прекрати! Не могу больше! - всхлипываю, судорожно хватаю воздух, царапаю ногтями каменную стену. И кричу, - громко, надрывно - когда ты наконец-то входишь меня. Сразу полностью, до основания, прижимаясь бедрами к обнаженным ягодицам.
- Тшшш, не так громко, Кэролайн, - шепчешь на ухо, подносишь к моему рту свою ладонь, проводишь пальцами по губам, оставляя на них влажные мазки моей смазки. Толкаешься в рот указательным пальцем, и я покорно облизываю его, ощущая на языке свой собственный пряно-соленый вкус. А потом делаешь первый толчок… и еще один… и еще… и еще… Наращивая скорость, растягивая лоно до предела, по-хозяйски исследуя каждый дюйм моего тела, повторяя такие же толчки пальцами во рту. Взмокшие пряди липнут ко лбу, по коже стекает пот и струйки алой крови. Господи, я ведь даже не заметила, когда ты меня укусил. Но сейчас это все неважно… неважно… неважно… В животе пружиной скручивается напряжение, и вскоре меня накрывает волной, и я больше не соображаю, где аспидно-черное небо, а где грязно-серое полотно асфальта. Я висну на тебе марионеткой, не в силах стоять на ватных ногах, и только отдаленно ощущаю, как ты содрогаешься в последнем толчке и наконец-то наполняешь меня обжигающе-горячей спермой. Потом я позволяю тебе приводить в порядок мою истерзанную одежду, вижу, как шевелятся твои губы, но не слышу абсолютно ничего. Но это нестрашно. Я и так счастлива. В тишине порой больше смысла, чем в миллионе красивых слов.
========== Глава 52. Прости. Прощай ==========
Мои любимые, это планировалось как последняя глава. Но, увы, я просто не могу вписать все необходимое. В итоге, данная глава - предпоследняя.
Еще хочу предупредить, что в этой главе некоторые персонажи умрут. Я очень прошу не обвинять меня в предвзятости и несправедливости, но “Кукловод” никогда не подразумевал счастья для всех. Мне искренне жаль, что некоторые персонажи до конца не дошли.