- Да нет, дело не в свечах.
- А в чём же тогда?
- Это храм, в котором служит мой брат Лавель. И живёт он при нём. Значит, ещё тогда он забрал ту кость у матушки, не сказав мне.
- Так это же хорошо. Не выкинул, сохранил, - прагматично пожал плечами Жерар. - Правда, я не подписывался обворовывать храм.
- Не трогал бы кость, не пришлось бы идти, - огрызнулся Лука. - Я бы сам спокойно зашёл и забрал.
- Ну, теперь уже поздно. Будем надеяться, что если нас поймают, твой братец сможет нас отмазать. В крайнем случае, скажем, что нас припёрло помолиться.
Засунув кость за щеку (отчего Луку сильно перекосило, не от брезгливости, а от беспокойства за драгоценную часть скелета магистра), и закатав рукава рубашки, Жерар ловко, как будто всю жизнь этим занимался, полез вверх по изгороди. И Лука, чуть помедлив, полез за ним, гораздо более неуклюже.
Перебежками они пересекли прихрамовый садик и оказались около одноэтажного домика за храмом, где жил священнослужитель. Свет в окнах не горел, а это значит, что Лавель, по натуре жаворонок, ложившийся очень рано, уже спал.
- Внутри, - выплюнув кость обратно в ладонь, прошептал Жерар. - Будешь стучаться?
- Лучше чтобы Лавель ничего знал, - покачал головой Лука.
- Если мы начнём ломать дверь, он нас явно услышит, - хмыкнул Жерар.
- Я тоже кое-что умею, - высокомерно произнёс Горгенштейн, и присев на уровне замка, зашептал заклинание. Затем легонько дунул, и Жерар услышал, как щёлкнул замок, неохотно открываясь. Но
- Что, третьекурсников этому сейчас учат? - даже в темноте Лука слышал, что удивление в голосе Жерара мешается с завистью. Тот такое заклинание не знал.
- Я много читаю.
- Я тоже.
- И знаю, в каких книгах искать.