Ну да, чёрный. Склонился, беспокойно вглядывается в лицо, сам бледный, глаза какие-то нездорово блеклые, матовые. Воровка заморгала, тревожно нахмурилась, слабо приподнявшись, заглянула ему за спину.
А там суетились гости, удерживая два бьющихся и что-то невнятно шипевших сквозь зубы тела. Ожидаемо: мать и сын. Уже растрёпанные, потерявшие былые лоск и достоинство. Мишель снова перевела растерянный взгляд на Себастиана. Тот несколько вымученно усмехнулся, тяжело плюхнулся рядом, на самый край кресла, устало упёрся локтями в бёдра, потёр виски. Девушка тихо вздохнула и, удостоверившись, что гости заняты и более не представляют опасности, кое-как села, неловко, единым порывом обняла его со спины. В голове всё так же звенело пустота, тяжёлая и ошарашенная, обещающая мощную отдачу.
Себастиан вздрогнул, усмехнулся, на ощупь погладил узкую ладошку. Глубоко вздохнул и выпрямился, бережно разжал её руки, встал, шагнул вперёд, как-то разом став внушительнее и... темнее.
- Убирайтесь, - тихо, холодно обронил, прямо глядя на медленно поднявшегося главу, - достаточно.
Константин, горько морщась, сглотнул, коротко зажмурился и вновь опустился на колени, прижал ладонь ко лбу бьющейся в руках Августина женщины. Она, коротко вздохнув, в последний раз полоснула его яростным взглядом и разом обмякла. Глава устало потёр переносицу, тяжело поднялся.
Второй агрессор, на примере матери смерившись с поражением, дёргаться и сопротивляться не стал, лишь обречённо прикрыл глаза, мелко вздрагивая с прикосновением ладони к своему лбу. Так же безвольно обмяк.
Константин поднялся, было шагнул вперёд, приоткрыв рот.
- Убирайтесь! - слегка повысил голос злющий колдун.
Девушка поёжилась, потерянно топчась позади него. Глава закрыл рот, поджал губы и круто развернувшись, махнул своим рукой. Подняв бессознательных на руки, гости поспешили на выход. Молча, быстро, слаженно. Но захлопнуть за собою дверь не дали.
Константин, упёрто упершись ладонью в холодное железо, рвано выдохнул, запрокинул голову, прямо глядя в глаза раздражённо выгнувшему бровь Себастиану.
- Я прошу прощение за этот инцидент, - с явным трудом выдавил сквозь зубы.
- Проси-проси, - откровенно зло усмехнулся колдун в ответ, надавил на дверь, заставив собеседника отступить на шаг.
Мишель мягко коснулась его локтя, взглядом попросив быть помягче. Просьба была проигнорирована самым наглым образом.
- Вы нарушили закон, - тяжело уронил Себастиан, вновь скривил губы, - и ответите за это.
- Себ... - уже смелее дёрнула его всерьёз встревоженная видом побледневшего главы воровка.
Но досказать не успела, едва не шарахнувшись назад, когда чёрный, внезапно развернувшись к ней лицом, наклонился. Порывисто вытащил что-то из кармана туники.
Девушка изумлённо-огорчённо приподняла брови: машинально сунутый в карман амулет треснул посередине, камень поблёк и посерел. Жаль. Себастиан усмехнулся, нехорошо и очень мрачно.
- Я ведь уже говорил, цыплёнок, что это, - резко распрямившись, зло отшвырнул более бесполезный артефакт вглубь дома, к лестнице.
Константин и Мишель вздрогнули, машинально проводив его взглядом.
- Если бы не он, ты была бы уже мертва! - рявкнул, уже выходя из себя колдун.
Воровка втянула голову в плечи, из-под ресниц глянула в тёмные глаза. Чёрный медленно вздохнул, выдохнул, бросив девушке:
- О твоём порыве лезть вперёд батьки в пекло мы поговорим позже, - вновь перевёл тяжёлый взгляд на пришибленного главу, - ждите бумажку.
- Не надо, - тихо прошептала Мишель, вновь его касаясь, - прошу.