- Каждый человек, решившийся на зло, жертвует своей скорлупой, скорлупой хранившей его душу. Иными словами, жертвует игравшей за него Божьей фигурой. И игла, его личная игла-жизнь, душа, став незащищенной, в конечном счете, попадает ко мне. И становится моей фигурой. Вот тебе их несколько, поиграй с нами...
Я взял иглы, тронул острие одной. И тут же остро почувствовал, что она есть жизнь когда-то близкого человека, желавшего и желающего меня уничтожить, человека, благодаря ударам которого моя скорлупа, Божья скорлупа, треснула, и душа - ее содержимое - покинула ее, выпала иглой на мостовую.
- Тут и моя? - спросил я.
- Нет. Особенность этой партии в том, что в ней играют чужими иглами... У каждого игрока, а их миллиарды, во власти не своя, но чужая, чужие жизни, чужие души.
- Тогда я - пас. Я не играю чужими душами.
- Играешь. Еще как, - посмотрел он тягуче.
Проснувшись утром, я увидел на рабочем столе не яйцо, но полдюжины иголок. Через два часа этот рассказ был написан. Понимаю, он кажется малопонятным, но ведь это был сон.
Наш общий малопонятный вечный сон, в котором мы ломаем души ближних, а те ломают наши.
В этом, наверное, и суть - наши души всегда кому-то принадлежат.
Но не нам.
Мой друг Мефистофель и знакомая Медичи
Мефи пришел угрюмый.
— Ты что такой? — спросил я, предложив ему тапочки.
— Занимался непосредственными обязанностями. Устал… — безлично ответил он.
Мы сели в гостиной. Рюмка коньяка не исправила его настроения. Чтобы как-то отвлечь гостя от неприятных, видимо, мыслей, я завел разговор о будущем — Мефи был оптимистом, а оптимизм — это будущее.
— Мне кажется, что в будущем, лет через пятьсот, люди научатся понимать друг друга, и работы у тебя будет меньше. Ты так не считаешь?
— Люди?.. Понимать друг друга?! — мефистофельски усмехнулся он. — Фантастика!
— Да, научатся. Улучшится коммуникация между людьми, — вспомнил я Карла Ясперса. — Она станет практически абсолютной. И все разумные существа разместятся во Вселенной, как атомы размещены в прозрачном кристалле.
— В черном кристалле атомы тоже размещены упорядоченно. Хм… Когда ты сказал «разумные существа», я вспомнил «Матрицу». Разумные существа сидят в кадушках, опутанные трубками и проводами. И живут. И каждая жизнь — это дискета, вставленная в мозг. А в ней любовь, погони, спортивные машины и коммуникаторы последней модели.
— Ну, нет. Никаких кадушек не будет. Потому что не будет бренных тел. Будут души – сгустки памяти и знаний. По-крайней мере, так думали Федоров с Циолковским.