– Хватит.
Я облизала губы, резко выдыхая горячий-горячий воздух. Отстранила его, едва только силы появились, и надеюсь, он не заметил дрожащих рук.
Выяснения отношений представлялись мне не так. Это одновременно и злило, и сбивало с толку, и... Он, черт возьми, весь горел этой своей властью. Опасно, притягательно и безнадёжно до ёбаной крайности.
Ох, я сейчас нарвусь.
– Не ты ли говорил недавно, что ещё лет десять бы с удовольствием не видел меня рядом ни при каких обстоятельствах? Где твёрдость твоих слов, Князь? – я медленно обошла его, проговаривая каждое слово неторопливо и негромко, но точно зная, что он слышит.
Дьявол, не отвечая, резко рванул на себя за локоть, так что я оказалась вплотную прижата к его груди. Резкий захлебнувшийся выдох и задранный вверх подбородок.
– Ты... – мне показалось, или он задушил в последний момент какое-то очень грязное оскорбление?
Мы встретились глазами на бесстыдно, непростительно маленьком расстоянии, и хотя Князь внешне так убедительно играл в невозмутимость, но клянусь, я заметила как дьявольски полыхнул в сумерках расплавленный изумруд.
Взбесила. Взбесила, раздразнила и вывела за грань.
Мне конец.
Хотя, впрочем, я разве не этого добивалась?
– Только не... хвост, – спина мгновенно выпрямилась, что вынудило прижаться к чужой груди ещё сильнее, я оскалилась от безысходности, потому что вырваться не получалось, хватка была железная. С губ всё-таки сорвался этот непотребный судорожный вздох. – Это нечестно. Это, блять, нечестно.
– Совещания, что ли, прогуливать честно? – губы легли на пульсирующую венку как раз под ухом. – Дерзить мне при посторонних честно? Поворачиваться ко мне спиной?
Сердце заходилось от недостатка кислорода, или от его переизбытка, точно было не сказать. Князь повернул подбородок так, чтобы я продолжала смотреть ему в глаза, хотя сфокусироваться все равно не могла.
– Коварная сволочь ты.
– Язык прикуси.
Впрочем, с этим он превосходно справился и сам.
Собственную кровь с его губ слизывать. Целовать запястье, не отрывая взгляда.
– И что теперь? – почти с вызовом усмехнулась я, откидывая назад голову и обнажая исцелованную шею. Заторможенно и с придыханием, будто пьяная.
– Не криви душой, ты прекрасно знаешь, что.
Конечно, блять.