– Ничего, она мне никак не помешает. Так даже лучше, никто не будет беспокоить. Всё-таки мне нужно часа три тишины. Вы справитесь? – спросила, подняв голову.
– Конечно. Я вот, – Охтарон торопливо поднял вверх книгу, – почитаю пока.
– Если устанете, то можете ложиться спать.
Мне показалось, что лицо эльфа на секунду отразило то ли обиду, то ли сожаление. Я так и не поняла, но могу сказать точно – он чем-то недоволен. Надо же, как я его понимать начинаю. Интересно, что его расстраивает? Спрошу потом, а сейчас за работу.
– Я вас подожду, – отозвался Охтарон, но я уже была во власти своей работы, так что не обратила на его слова внимания.
Заклинание слетало с моих губ привычно, хотя такое зелье я делала впервые. Мне казалось, что я даже вижу, как магия темно-зеленого цвета мягко вплетается в кипящий состав. Время растянулось в своей бесконечности, но в то же время летело, будто пущенная из лука стрела. Воздух вокруг едва уловимо гудел. Это состояние было очень похоже на то, что я испытываю на изнанке.
– Кажется, получилось, – осматривая тёмно-серое зелье, тихо прошептала я.
– Вы закончили?
Вздрогнула, ощутив, что рядом кто-то есть. Обернулась, облегченно выдыхая.
– Вы меня напугали, – сказала, отворачиваясь обратно к котелку. – Остынет, попробуем. По виду вроде бы всё вышло.
– Я видел пару раз, как ведуны варят зелья, но у вас это выходит так по-особенному, что я не смог отвести от вас глаз все это время.
– Я... – начала говорить, желая заверить его, что всё я делаю, как и другие, но потом передумала. Я ведь сама себя со стороны не вижу, мало ли, моя магия действительно видна со стороны, тогда я даже буду согласна с Охтароном. Дело в том, что обычно магия ведунов не видна ни магам, ни обычным людям. Да что говорить, мы её даже сами не видим. Но ведь моя сила–не совсем моя. Вернее, сейчас она моя, но дарована. – Моя... магия вам видна? – всё-таки спросила, не удержавшись.
– Да, – Охтарон приблизился и заглянул в котелок. – Странно, а магия ваша была темно-зеленой. Тогда почему зелье серое?
– А я думала, что это мне только кажется, – задумчиво протянула я, постукивая по губам пальцем. – Думаю, не стоит всем подряд показывать это, чтобы не возникало лишних вопросов. Мои люди их задавать не станут, а вот если мы всё-таки окажемся снаружи, за пределами Вильхельма, то стоит быть осторожнее.
– И когда можно будет опробовать ваше зелье? – Охтарон подошёл вплотную и почти обнял меня, зажав между собой и печью.
Не сказать, что я была против такой близости, но это меня всё-таки пока смущало, а эльф, кажется, не испытывал никаких проблем, просто смотрел не отрываясь, и всё. Это было похоже на то, как хищник гипнотизирует взглядом свою загнанную в тупик добычу, дожидаясь, пока она сдастся и сама выползет наружу прямо ему в пасть. А ведь он светлый эльф! Эх, как же сохранить милые сердцу шаблоны и представления о том, какими должны быть правильные эльфы?