Я тоже была в мехах: черная блестящая шубка, черная муфта и шапка. Понятия не имею, из какого зверя сделано – я просто забрала готовые изделия из мастерской мадам Ногс и теперь их носила. Вещи были теплыми, в траур вписывались, а я не напрягалась.
Наверное, именно это притягивало всех куриц двора ко мне. Вокруг меня постоянно вились какие-то девушки разных возрастов, что-то щебетали, обсуждая погоду, изредка просили совета, но чаще всего они давали мне советы сами. «Скорее рожайте! Ведь детки – это такое счастье!» - восторженно советовала безымянная для меня леди, гордая мать аж восьмерых маленьких балованных лордиков и ледей. «Ваш супруг всегда так занят! Заведите себе миленького лакея – и ваши потребности будут удовлетворены всегда» - загадочно улыбаясь, подмигивала другая – не менее гордая обладательница целой свиты из таких вот «миленьких лакеев». «Не принимайте на работу молодых служанок. Проблем с ними не оберешься» - страдальчески закатывала глаза жена ходока.
Пока что я стоически все терпела, потому как советы были одинаковыми, советчицы на лицо тоже – я их только по духам отличала, которыми они поливались так густо, что в лесу им выжить не удастся: издалека их учуять может даже человек.
На охоте был почти весь двор, даже Раннас, хоть и ехал он отдельно. Мне с королевской конюшни выделили кобылку, в цвет моей шубке, смирную и немного грустную.
Веллиас и Сана гарцевали на своих конях, которые явно застоялись и воспринимали сейчас только одну команду – вперед. Деня и его отец, прибывшие по моему приглашению, ехали на кониках, похожих на осликов, тихонько переговариваясь.
Где-то сзади в экипажах, среди множества леди, не обученных верховой езде, тряслась бывшая любовница моего отца, которую я вышвырнула, едва позволили приличия. То есть сразу после похорон слуги главного дома вынесли все ее вещи и передали ей мое распоряжение. Убитой горем она не выглядела.
Топали мы к королевской зимней усадьбе, которая располагалась в получасе бодрой езды от города. Но, ключевое слово тут «бодрой», так что тряслись мы по хорошо утрамбованной дороге уже третий час.
Где-то в колонне был Ранниас и Лютс, о которых я старалась не думать – сразу руки чесались. К моему удивлению, все две недели Ранниас сидел дома, никуда не вылезал и никому не досаждал. Лютс, оставшись без хозяина ходил потерянный и грустный, как побитая собака.
Ко мне подъехал лакей Ее Величества, с сообщением, что она хочет меня видеть.
Я кивнула мужу и пришпорила кобылку. Та, в свою очередь, хоть и нехотя, но прибавила шагу.
- Привет, Алва! – Весело поздоровалась королева Ленсона, одновременно давая мне понять, что обстановка неформальная.
- Здравствуй, Лерда! Ты что-то хотела?