Через четыре дня мы вернулись в деревню.
Я предчувствовал взбучку: как помочь Малке мы все еще не знали. Я предчувствовал, что с ней все будет хорошо, но мои предчувствия не так уж и часто бывают точны.
– Это что? – мрачно вопрошала Гела, глядя на Рыжую.
– Это девушка. Она не приходит в сознание с момента, как я ее исцелил, – не менее мрачно сообщил Мит.
– А это что? – она кивнула на увлеченно щебечущую с ребенком кукушку.
– А это птичка, у которой стырили яйца, – подсказал я.
– А где ведьма? – еще мрачнее спросила Гела.
– Мертва, – радостно добил ситуацию Рисп.
– И как вытаскивать роженицу? – убито поинтересовалась Тера.
– Никак. Оставляем спать, и идем дальше. Если что придумаем – вернемся.
– А с Рыжей что? – максимально мягко поинтересовался я.
– Я повезу! – пробасил Балу.
Я молча пошел поправлять контур.
Настроение было на редкость паршивое. Деревня приняла нас как родных, особенно после того, как дети, радостно улюлюкая, трое суток гоняли местных хищников по лесу.
Диера мертва, ее брат пропал.
Нам на руки попала полуживая девушка, которую, видимо, следовало милосердно добить, а не исцелять и тащить на себе.
Дети увеличиваются в размерах с ошеломляющей скоростью: трудно поверить, что всего месяц назад они были чуть больше меня размером.
Контур уже был в полном порядке.
– Я практиковалась, – ко мне тихо подошла Тера. – Знаешь, ведь Гела забрала мою душу из старого тела, когда я была еще котенком. Магия тогда проявлялась стихийно, и управлять ей я так и не научилась. Гела учит меня по ночам.
«Она загонит себя...», – с небывалой ясностью понял я.
Если Гела совершенно не зооморф, а просто добрая душа, то ее резерв – все, что у нее есть. Если она постоянно будет выкладываться, как сейчас в очередной раз, резерв просто не наполнится. И если рядом не окажется достаточно емкого Резервуара, боюсь, она не выживет. Мит может быть ангелом любого уровня, но даже он не сможет нарушить законы своей создательницы.
А теперь еще Гела и отмечена Богиней, и это тоже не добавляет ей шансов на выживание. Как правило, Боги отправляют теоретически бессмертных на задания, которые они могут выполнить и при поддержке Судеб остаться живыми.
Но Гела – не зооморф, а значит, она смертная. Всего лишь человек, хотя и очень одаренный.
Таких Магов, как Гела и ее брат, история Иреоса насчитывает единицы. Все они творили Великие Дела (да, именно так, с большой буквы).
И все они выгорали. Вычерпывали резерв до отрицательных величин. А ведь у них был запас прочности, который у Гелы выбили пытками еще в ранней юности.
Тяжкие и горестные думы обуревали меня не первый день, но сегодня достигли апогея.