Ора сложила письмо, вложила его в конверт, положила конверт на колени и уставилась в пространство перед собой.
Мне стало совсем тошно, потому что – я уверен – в моем письме тоже какие-то похожие ободряющие слова.
Я молча спрыгнул с кресла, где сидели мы с Кейной, и пошел в сторону убежища. Никто ничего не сказал, никто не попытался меня остановить. Лишь слуга двинулся следом, подхватив две миски – с едой и «алкогольным молоком». Я не стал ничего говорить.
Сундук нашелся там же, в столовой. Только подойдя к нему, я понял, что не знаю, как его активировать.
– Приложите нос к этой выемке, – видя мою заминку, бесстрастно подсказал слуга.
А я ведь даже имени его не знаю, хотя мы столько лет живем под одной крышей.
– Ромуль, стой. Там дети нашли принцессу, – неслышно подошла Тера.
– Пусть сами разбираются, – глухо ответил я. – Помоги им.
Тера молча ушла.
Я, игнорируя покусывания совести, сделал, что сказано.
Как только мой нос коснулся прохладной выемки – часть стенки с тихим щелчком отъехала в сторону, открывая проход. Слуга с тем же невозмутимым лицом просунул туда обе миски и удалился, а я решился войти внутрь.