— Не казни себя. Если бы ты не пришла ... Проехали! — Она, стараясь сдержать снова
навернувшиеся на глаза кровавые слезы, одарила меня нервной улыбкой. — Ты самая
лучшая подруга, Эддисон. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, дорогая. — Обняв ее, я почувствовала как меня, словно в
стальных тисках, сжали в ответ. Я беспомощно ощущала ее вздрагивающие от
рыданий плечи, гладила по волосам, не в силах предпринять хоть что-то, чтобы
излечить ее раненую душу.
Ничего не могла сделать или сказать, не могла забрать ее боль, стереть из ее сознания
ужасные воспоминания об изнасилованиях, которые ей пришлось пережить. Все, что я
могла сделать, обнимать ее, позволяя выплакаться, и материться про себя. Именно
тогда я поклялась, если мне предоставится шанс, я без колебаний пристрелю этого
ублюдка Родерика, всажу в него всю обойму с патронами.
Глава 9
— Хорошо, я пришла. Каков план? — спросила я как можно спокойнее и беззаботнее, входя в офис Корбина, но его угрожающий, серебристо-голубой взгляд выбил ветер из
моих парусов.
— Ты опоздала. — Он взглянул на старинные настенные часы. — На пятнадцать
минут, если быть точным. — Облаченный в идеально пошитый темно-серый костюм с
белоснежной рубашкой, он напоминал наделенного властью чиновника.
Расположившись за столом, он выглядел настолько безукоризненно, что я, в своем
темно-синем помятом брючном костюме, почувствовала себя рядом с ним
замарашкой.
Я пожала плечами.
— Сожалею. Я работала, приводила в исполнение приговор суда.
Корбин нахмурился.
— Ты приходишь ко мне, казнив вампира и заявляешь об этом, как ни в чем не
бывало? Скажи, Эддисон, как почувствуешь себя ты, услышав от меня нечто
подобное?
«Извини, опоздал, осушить человека заняло у меня больше времени, чем я
рассчитывал».
Я неловко поежилась.
— Тут другое. Вампир, которого я сегодня казнила, серийный убийца и насильник. Он
С и Т, замучил двадцать женщин до смерти, и не все из них были людьми.
Корбин приподнял бровь.
— С и Т?
— Это значит Сосал и Трахал. — Я прокашлялась. — Понимаю, звучит не очень, но,
черт, намного лучше, чем описывать то, что оставалось от его жертв в итоге.
— Ах, да...— Корбин устало вздохнул. — Все эти прекрасные достопримечательности
которые ты видишь на работе.
Я снова пожала плечами.
— Это часть моей работы.
Он скрестил руки на широкой груди и снова нахмурился.
— Часть, которая убедила тебя в том, что все вампиры такие же, как тот, кого ты
сегодня казнила.
— А разве это не так? — с вызовом спросила я. — По крайней мере внутри?
Корбин мгновение пристально смотрел на меня своим серебристо-голубым
непроницаемым взглядом. Наконец, нарушив продолжительное и неловкое молчание,
продолжил эту болезненную тему, и спросил.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле не веришь в это, Эддисон, — тихо
сказал он. — Если ты видишь мой вид только в таком свете, то у меня нет ни единого
шанса завоевать твое сердце.
Его слова затронули что-то во мне, в животе как-будто бабочки запорхали, горячий
румянец опалил щеки ... Я не понимала своих ощущений, и по какой-то причине не
смогла смотреть на него.
— Эддисон? — тихо переспросил он.
— Перестань валять дурака, Корбин, — грубо ответила я. — Это ... просто бизнес-
сделка, все. Мы оба все понимаем. Я играю роль «сладкой конфетки» при тебе, до тех
пор пока этот больной ублюдок Родерик не уедет. После наша сделка будет
расторгнута.
— Да, ты постоянно напоминаешь мне об этом. — Он вздохнул. — Ну, если ты всего
лишь «сладкая конфетка», то нам необходимо слегка подсластить твой образ.