в его голосе.
Вероятно, потому что понял, насколько близок к тому, чтобы его темная сторона
вампира взяла над ним верх, и он не хотел, чтобы я спровоцировала его так, как только
что сделала.
Но это воспоминание подкинуло мне одну идею.
Я не могла бороться с Корбином, и мне некуда было бежать, даже если бы оказалась
достаточно быстрой, чтобы сбежать от него. Но что если я предложу хищнику всё, что
он хочет, без всякого сопротивления?
Что если я просто... подчинюсь?
В этот момент Корбин сместился ниже, и я почувствовала его горячее дыхание на
горле, его длинные острые клыки оцарапали мою шею.
Я напряглась, моё сердце забилось сильнее, едва не выскакивая из груди. Моим
первым порывом было отстраниться от него или, по крайней мере, склонить голову
вбок и прижать ухо к плечу в попытке защитить уязвимое горло. Я начала делать
именно это, но от предупреждающего рыка Корбина остановилась.
Подчинись, сказала я себе. Просто подчинись.
Это был самый трудный поступок в моей жизни, это противоречило здравому смыслу, но я это сделала. Вместо того чтобы удержать его подальше от моей шеи, я отвернула
голову в сторону, обнажая и предлагая ему горло в жесте покорности, древнем, как
само время.
В следующий миг Корбин нанес удар.
Я вскрикнула, стоило ему вонзить клыки в моё горло, и он присосался к моей шее.
«Боже, вот и свершилось, я умру!»
Но... этого не случилось. Несмотря на то что Корбин жестко высасывал из меня кровь, он не вырвал мне горло. Я могла бы поклясться, что это невозможно, и тем не менее, почувствовала знакомые искорки зарождающегося восхитительного удовольствия,
которое всегда получала, когда Корбин от меня кормился.
«О боже, не сейчас!»
Сошла ли я с ума, или меня заводило то, что я оказалась на волосок от смерти? Лежа
на кровати, придавленная телом озверевшего, рехнувшегося от жажды крови и секса
вампира, я снова возбудилась.
Следуй за ним, прошептал голосок в голове. Это казалось безумной идеей, но что ещё
я могла сделать? Я закрыла глаза, прекратив сопротивляться, и вместо этого
вспомнила, как нежно Корбин целовал меня прямо через трусики в ту ночь, когда
кормился из моего бедра. То, как он ласкал меня, когда пил из моей шеи. Все грязные
словечки, что он шептал мне, рассказывая о том, что хотел со мной сделать, и как
именно он меня возьмет. Он всегда так легко доводил меня до оргазма, всегда
доставлял мне удовольствие, как я могла его не любить? Как я могла не гореть для
него, даже находясь в опасности?
По тому как Корбин скользил членом по моему животу, я поняла, что не единственная
сгораю от страсти. Сейчас он, толкаясь, всерьез пытался войти в меня и мягко рыкнул
в моё горло, когда не смог.
Опять моим первым порывом было сомкнуть ноги, плотно свести бедра — в подобном
состоянии он мог буквально затрахать меня до смерти. Открыться ему стало бы
сумасшествием.
«Но ты должна, — прошептал голосок в голове, и я начинала думать, что это мой
инстинкт выживания. — Ты должна его впустить. Подчинись, Эддисон. Это
единственный способ выжить. Подчинись. Подчинись». Правильно.
Глубоко вздохнув, я раздвинула бедра, широко открываясь для толстого члена,
отдаваясь на волю судьбе. Это единственное, что я могла сделать.
Корбин почти сразу же нашел вход. Я ахнула, почувствовав, как он широкой
грибовидной головкой члена вдавился в меня. Затем вошел внутрь одним мощным
резким толчком, глубоко, на всю длину, сильно надавив кончиком члена на заднюю
стенку влагалища. Он оказался ещё толще, чем раньше, я в этом уверена. Широко
растянул меня, гораздо шире, чем раньше. Я никогда не чувствовала себя настолько
беспомощной и всё же воспламенилась от страсти для него. Как бы ни была напугана, я его хотела.