Они попрощались, Мара зашла в подъезд, а Миша остался на улице. Уселся на скамейку, с которой хорошо был виден вход в дом. Кругом бегали дети, мимо пролетали мячи, проезжали велосипедисты, слышался женский смех от большого деревянного стола, установленного около одного из гаражей, там несколько мамочек отмечали чей-то праздник с воздушными шарами, большими пачками сока и песнями о единственном в году дне.
Достав из кармана телефон, Миша вдруг ощутил неясное чувство страха, словно он попал в поток сильного ветра. Дрожь прошла через все тело. Что-то было не так. Совершенно не так. Не потребовалось и пары секунд, чтобы проанализировать сегодняшние события – от утра до последних минут. Он просидел тут целый день, он видел все, и он что-то пропустил. Он что-то пропустил. Нападения сегодня не было. А когда оно будет? Ведь должно быть, Аметы еще никогда не отменяли своих планов. Спустя минуту после странного страха, захватившего его целиком, Миша мчался к подъезду, в который вошла Мара. Сильно дёрнув металлическую дверь, размыкая электромагнит, он влетел по лестнице вверх, и бежал до восьмого этажа, когда увидел, как открыв дверь в квартиру, Мара входит внутрь, держа на руках небольшую чёрную кошечку.
- МАРА! – крикнул Миша, перепрыгивая через ступеньки.
От его криков, девушка вздрогнула, а кошка спрыгнула с рук и забежала в квартиру.
- Ты чего так кричишь? – возмутилась Мара. – Напугал бедняжку. Гляди-ка она на шкаф залезла! Иди сюда, девочка? – обратилась она к кошечке.
Миша даже не успел войти внутрь, когда началось невообразимое. Кошка носилась почти под потолком по высоким кухонным шкафам, а из-под её лап валилась разная кухонная утварь – фарфоровые блюдца для чайных пакетиков, коробка со столовым серебром, пустые упаковки от бокалов. Всё падало и рассыпалось по полу, разбиваясь на осколки и разлетаясь по углам. Миша вбежал в кухню в тот момент, когда со шкафа падала ваза. Но даже дёрнув Мару за руку, чтобы на неё не попало, он не смог защитить её – массивный предмет из каленого стекла задел её голову, а упав на покрытый кафельной плиткой пол, развалился на миллион частиц, многие из которых разлетелись по сторонам, обрызгав осколками ноги девушки. После падения вазы, кошка выскочила из квартиры со скоростью света, и все стихло. Миша рывком повернул к себе Мару и увидел, как по виску стекает тоненькая струйка крови, сама рана находилась где-то в её густых светлых волосах.
- Прости, - выдохнул Миша, - я не успел. Как ты? Больно?
Мара не сводила с него широко открытых и полных изумления глаз, в которых уже начали появляться слёзы.
- Что это было? – спросила она чуть слышно.
- Это был Амет, Мара. Ты впустила его в дом.
Он поднял её на руки и вынес из кухни, весь пол которой был усеян осколками стекла. Посадив девушку на бортик ванной, Миша стал очищать рану от волос, собирая распущенные локоны в руке, чтобы потом завязать резинкой.
- По-моему, ничего страшного нет, но сначала надо промыть.
Увидев на полке около зеркала заколку, он зажал ею Марины волосы.
- Мне жаль, - снова заговорил он. - Я поздно понял, что к чему. И не успел.
- У меня есть хлоргексидин, - только и ответила ему Мара, указывая на зеркало, - тут в шкафу. И ватные диски тоже там.
Промывая рану, Миша снова и снова смотрел на её опущенные ресницы, слипшиеся от слез. Но ни единого всхлипа он так и не услышал.
- И что теперь? Ну… после того, как я впустила Амета в дом? – вдруг спросила Мара.
- Теперь ты впустила в дом и защитника. Поэтому мы просто будем вдвойне внимательны. И теперь я должен оставаться с тобой постоянно и везде, пока это не закончится.
- Как ты сможешь меня защитить? Даже на работе, например?
- Смогу, - решительно ответил он.
- Но как, Миша? Не сможешь же ты сидеть со мной рядом, пока я работаю.
Он отвел глаза и молча закрутил крышку на бутылочке с хлоргексидином.
- Или сможешь? – вдруг догадалась она, не отрывая от него взгляд.
- Смогу, - снова повторил он.
- Как, Миша? С моей начальницей этот фокус не пройдет, она даже не пропустит тебя на этаж.
- Она не узнает.
Задумавшись на секунду, глядя на его отражение в зеркале, Мара вдруг произнесла:
- Ты ведь умеешь что-то еще, да? Кроме этих твоих снов и особой чувствительности, ведь есть что-то, да?
- Да.
- И что это?
- Тебе не понравится, - лаконично ответил он.
- Почему? – удивилась Мара.