— У нее упадок сил, — констатировал пожилой лекарь, нащупав на руке Ники слабый пульс. — Ничего, полежит до утра, и все пройдет.
— Это я и без вас знаю, — раздраженно бросил Грэм и тут же, отдернув себя, сбавил тон. — Просто это случилось по моей вине, и я должен убедиться, что все будет в порядке.
Поводов волноваться у Тайрона было более чем достаточно. Просто так дархи не покидали глубин леса, избегая яркого света, и при нападении вели себя более умно. Твари были хитрыми и никогда бы не стали бросаться, видя, что противник силен. В то время пока зверь лежал в отключке, Грэм внимательно изучил отпечатки на его ауре и обнаружил, что тот находился под ментальным воздействием. То есть кто-то намеренно натравил дарха на него… или на Нику. Или на них с Никой. Вероятнее — первый вариант.
Внезапно в палату лазарета, куда Грэм принес потерявшую сознание студентку, ворвалась запыхавшаяся помощница лекаря.
— Что случилось? — практически одновременно спросили мужчины.
— Там… это… я не знаю, как сказать…
— Четко и по существу, — резко оборвал ее лепет Грэм.
Помощница подняла на него испуганные заплаканные глаза и дрожащим голосом выдавила:
— В палате у Дарины Ферр лежит парень… Я не знаю, жив ли он. — Помощница закрыла рот обеими руками, подавляя рвущиеся наружу всхлипы.
— Какого дар… — Грэм поперхнулся окончанием фразы, помянув события часовой давности. — Как такое могло произойти?!
Не дожидаясь ответа, лорд на пару с лекарем, который был в курсе положения дел в академии, бросился в палату к Дарине. Охранники, стоящие у входа, выглядели растерянными, и когда Грэм вошел внутрь, проследовали за ним. Картина, открывшаяся их взору, была удручающей. На полу у кровати лежал первокурсник факультета земли, которого Грэм часто видел в компании Ники. Кажется, его звали Каин.
Главный лекарь тут же бросился к пострадавшему и, приложив два пальца к запястью студента, сказал:
— Он жив, но очень слаб. Случай, идентичный с мисс Ферр. Его пили и…
— Недопили, — мрачно заключил Грэм и обернулся к замершим на пороге охранникам.
— Клянусь, мы не впускали никого постороннего! — заверил один из них.