Нике не требовалось применять эмпатию, чтобы понять, насколько он зол. Единственное, чего она не знала наверняка, — что послужило тому причиной — очередное покушение на студентку или угроза именно ее жизни. Ника всегда старалась быть честной хотя бы по отношению к себе и вынуждена была признать, что больше склоняется ко второму варианту. Сомнительно, что лорд стал бы проявлять такую заботу о каком-то другом адепте — отпаивать противоядием и тем более тратить уйму энергии на мгновенный телепорт. Хотя Ника не знала, как выглядят порталы, она догадалась, что фиолетовая воронка, из которой появился Грэм, — одна из их разновидностей.
Через некоторое время ей стало намного лучше, голосовые связки пришли в норму, а пальцы рук перестали неметь. В то же время она ощутила неловкость из-за того, что лорду приходится с ней возиться, и, чтобы отвлечься, решила сменить тему:
— Что будет с женой Феофана?
Если до этого Грэма обуревала злость, то сейчас его охватило не меньшее по силе недоумение.
— Я все понять не могу, — проговорил он, изучая Нику долгим немигающим взглядом. — Ты обладательница железной психики, или до тебя просто не доходит, что меньше получаса назад ты могла умереть?
Ника, которая и сама поражалась собственному спокойствию, резонно заметила:
— Будет лучше, если я начну с причитаниями биться в истерике?
— Не выношу истерик, — моментально согласился Грэм. — Что касается твоего предыдущего вопроса, то с Джейн все останется по-прежнему. Разумеется, кроме незаконной подпитки чужой энергией.
— Но… она умрет? — Ника неуверенно посмотрела на лорда. — Что если это произойдет совсем скоро? Мне кажется жестоким не дать Феофану с ней увидеться…
— Если я начну всех жалеть, то ничем хорошим это не кончится! — резко перебил ее Грэм. — И не надо на меня так смотреть, мне тоже эта ситуация не доставляет большого удовольствия. Мик может навещать мать в любое время, и этого более чем достаточно. К тому же, я отправил к ней хорошего лекаря.
— А почему не дать Феофану навестить жену в сопровождении стражей?
— Пусть скажет спасибо, что сразу не отправил его в Даарон, — отрезал лорд, всем своим видом показывая, что не желает продолжать этот разговор.
— Но ведь это несправедливо! — не хотела сдаваться Ника. — Почему его действия должны рассматриваться как измена короне? Он никого не убил и ничего не украл, а к иссушению прибег не ради себя, а ради жизни близкого человека!
Все-таки не сумев сдержаться, Грэм вышел из себя: