- И из-за этого ты напился, - она принялась болтать ногами, требуя, чтобы он поставил ее на пол. – Уронишь!
- Я? Уроню? Тебя? За кого ты меня принимаешь, девочка?
Они довольно долго бродили по запутанным коридорам Каса Помо, ошибаясь дверьми и прячась в темноте ниш, если кто-то из слуг попадался навстречу. Всякий раз Бранвен умирала от страха, а Эфриэл оставался невозмутимым, и стоило чужим шагам затихнуть, тащил девушку дальше, разглагольствуя о личной храбрости и чудесном южном вине. Наконец они добрались до отведенной Бранвен комнаты и ввалились внутрь, хихикая, как школяры, сбежавшие от наставника.
Эфриэл поставил девушку на ноги, но так и не отпустил, а прижал спиной к стене и принялся целовать, распаляясь страстью. Бранвен пыталась увернуться от поцелуев, но сид схватил ее за затылок, сминая прическу и пресекая всякое сопротивление. Несколько минут, полных томительной сладости, Бранвен позволила себе не думать ни о чем, принимая его ласки, но потом воспротивилась.
- Опять отказываешь? – спросил Эфриэл, когда прохладные пальцы легли на его губы.
- От тебя пахнет вином, это неприятно.
- Но не в этом настоящая причина, - хмыкнул он.
- Не в этом, - эхом отозвалась девушка.
- Ты обещалась другому.
- Я обещалась другому, - она разомкнула его объятия и первым делом заперла двери. Потом зажгла свечу от лампадки и подошла к зеркалу, чтобы вытащить шпильки.
- Ты все равно будешь моей, - сказал Эфриэл, встав за ее спиной.
Взгляды их встретились в зеркале, и Бранвен вздрогнула, чувствуя, как колдовское очарование снова сковывает волю.
- Я ведь обещала, что отправлю тебя домой, - сказала она и вышла на балкон, подальше от соблазна. Здесь было темно, и только неровный свет свечи бросал на пеструю мозаику пола желтое пятно.
- Не могла бы ты вернуться? – попросил сид, останавливаясь за прозрачной кисеей, отделявшей комнату от балкона. Его черный силуэт и пугал, и волновал Бранвен. Она заговорила шутливым тоном, чтобы не выказать волнения:
- Боишься идти дальше? Теперь буду знать, как избавиться от тебя, когда выпьешь слишком много.
Желая его подразнить, она села на балюстраду:
- Какой вид открывается отсюда! Жаль, нет луны. Наверное, розы чудно выглядят при лунном свете. Но и так неплохо. Они кажутся белыми, словно перламутр. Ты не находишь?
- Когда наступит моя ночь, - сказал он, - я тебя так отымею, что наутро ходить не сможешь.