- Выходите, милочка, - сказала экономесса. – Мы приехали.
- Это апельсиновые сады? – Бранвен заикалась от страха. – Вы говорили, мы доберемся до них только к вечеру.
- Нет, дорогая моя, это не Пампанейра, - пейнета Кайя распахнула дверцу, приглашая герцогиню выйти первой. – Это Хальконова круча. Считается, что это место проклято, поэтому здесь редко кто бывает. Но тем лучше - вашу могилу никто не потревожит.
- М-мою могилу?..
- Я сделала ошибку, поступив так с Пилар, - пейнета Кайя смотрела на Бранвен задумчиво. – Она умерла, герцог погоревал и решил жениться снова. Но если бы его жена пропала – никто не позволил бы гринголо Освальдо заключить новый брак. Поэтому вы пропадете. Ваше тело никогда не будет найдено, и герцог никогда больше не женится. А значит, Адано станет его наследником. Не беспокойтесь, вас убьют не больно. Я настолько добра, что даже предоставлю вам выбор.
- Выбор?..
- Да, выбор, - экономессе надоело, и она крепкой рукой без лишних нежностей выпроводила Бранвен вон из кареты. Снаружи их ждала невозмутимая троица – кучер и двое сопровождающих. – Вы можете выбрать, как вам угодно умереть. Яд, удавка и кинжал. Что вам больше по вкусу?
- Ничего себе, поворотец, - присвистнул Эфриэл. – Есть предложения, что нам делать?
- Вы не можете говорить серьезно, пейнета Кайя, - бормотала тем временем Бранвен, бледная, как смерть. – Вы были так добры ко мне, я не верю, что вы причините мне вред…
- Оставьте пустые слова. Ваш выбор? – экономесса посмотрела на Бранвен поверх очков.
- Говори ей что-нибудь, - велел Эфриэл, - и готовься – сейчас побежим, и очень быстро.
Он прошелся мимо мужчин и экономессы, задержался возле кучера, потом подошел к лошадям. Животные сразу же испуганно захрапели и стали нетерпеливо переступать копытами.
- Зачем вы это делаете? – тем временем вопросила Бранвен. – Какая вам выгода от моей смерти?
- К чему вам знать, ваше сиятельство? Чем это может изменить вашу судьбу? Но раз уж вы так любопытны и перед смертью, скажу. Адончия – моя единственная племянница. Помогая ей, я помогаю своей семье.
- Значит, вы готовы лишить меня жизни только для того, чтобы обеспечить племянницу? Но я дам вам много, много денег! И никому не скажу, что произошло!
Леоакадия со вздохом приподняла брови, как бы говоря, что такова жизнь и ничего не поделаешь.
- А вы, милорды, неужели у вас нет жалости ко мне? – Бранвен молитвенно сложила руки, переводя взгляд с одного мужчины на другого, но их лица не выразили ни душевного волнения, ни сострадания.