Через час я позвонил из редакции в приемную медсанчасти. Узнав меня, секретарша тоном, исполненным боли и укора, сообщила, что у Дианы Александровны на почве пережитого случился нервный срыв, и у нее сейчас психиатр, которого пришлось позвать.
К вечеру я напился, как свинья.
С утра начал пить опять. Благо, была суббота и на работе меня не ждали.
Когда Аня, молча смерив меня свирепым взглядом, ушла на базар, а дети еще спали, я, уже крепко поддатый, поехал в бар «Оксамит».
Посреди зала, недалеко от стойки, вальяжно закинув ногу за ногу, на краешке стола восседал Володя. Но узнать его было трудно. Дорогой черный костюм обтягивал плотную фигуру, на ногах красовались шикарные туфли, в зубах дымилась дорогущая сигара. Он что-то негромко говорил глазастой девчушке в белом передничке и с прической, смахивающей на разбросанный шквальным ветром стог сена. Она переминалась с ноги на ногу и заискивающе смотрела на расфуфыренного Володю.
Я подошел и по-приятельски похлопал его по плечу.
— Привет работникам бутылки и штопора!
— О, Иван! — обрадовался он, уверенно пожимая мне руку. — Рад тебя видеть! — И, повернувшись к девушке, командирским голосом приказал: — Стакан водки этому господину за счет заведения! И помни, Вика, это наш самый ценный посетитель! Ему можно наливать и в долг.
В поведении Володи, в его манере держаться чувствовалась незаметная раньше властность.
— Что, смену сдал напарнице? — спросил я, кивнув на девушку, которая торопливо наливала мне водку.
Он передал мне стакан, затем взял под руку и увлек вглубь зала.
— Не угадал! — Володя улыбнулся во всю ширь своих щек. — Я обучаю новую сотрудницу. Теперь, Ваня, я тут не наемный работник, а полновластный хозяин! Вот такие, брат, пироги! Светка перекупила этот бар для меня. Как раз подвернулся подходящий случай.
— Вот как! — удивился я. — Поздравляю!
Мы пожали друг другу руки и присели за столик.
— Может, покушаешь? — Володя старался мне угодить. Наверное, хотел хорошо выглядеть в глазах старого посетителя в качестве хозяина заведения.
— Да нет, спасибо! — поблагодарил я. — Расскажи лучше, как у тебя на личном фронте? Доволен Светкой?
— У меня дела просто отличные! Ты знаешь — тьху-тьху-тьху, — он трижды сплюнул под стол, — я счастлив, как никогда в жизни! Даже не думал раньше, что можно существовать вот так, не боясь упреков, не слушая постоянного нытья, брюзжания.
— Да, это действительно большое счастье, Володя, — согласился я.
Когда я выпил свою водку, он сам принес мне еще. Не забыл прихватить и ломтик лимона. Себе взял кофе.
— Ты бы выпил за компанию, — предложил я.
Он наклонился ко мне через стол и, смеясь, прошептал:
— Нельзя мне! Несолидно как-то перед подчиненной.
— Понял! — кивнул я, берясь за стакан.
Мы просидели не меньше часа. Володя еще дважды приносил мне выпивку.
Пьяный, но при памяти, я вышел наконец на улицу. Куда теперь? Постоял, поразмышлял. Некуда! Впервые за много лет — некуда!
Может, к кому-то из приятелей податься? Так на фиг я им нужен в субботний день! Люди заняты домашними делами, не до гостей. А женщин у меня нет. Ни одной! Ни единой! Я нынче, как тот волк одиночка. Сколько же я потерял милых сердцу дам за последний месяц?
Пошатываясь, я начал загибать пальцы: Лариса — раз, Ольга — два, Настя — три. Маша — четыре, Диана — пять… Стоп, стоп! Диана не в счет. Она не была моей женщиной.
Ведомый не здравым рассудком, а хмелем, я отправился на автовокзал и взял билет до Вольнянска. Зачем мне понадобилось ехать в этот зачумленный городишко? Ну, как же, захотелось проведать Надю — экс-жену моего покойного друга.
Вольнянск — рядом, езды полчаса. Но и за это время мое опьянение несколько прошло, хмель с головы повыветрился.
Прибыв в городок, я первым делом зашел на рынок и накупил гостинцев. К Надежде заявился с двумя пакетами, набитыми продуктами.
Дверь квартиры долго не открывалась. Кто-то возился за ней, покашливал и шептался, но впускать гостя не спешил.
— Надя! — позвал я. — Отворяй, у меня ноги окоченели!