Дело в том, что когда моя тетя — жена дяди Альберта — узнала о том, о чем я узнала сама только через полтора дня после сегодняшних событий, назовем это так, то она его бросила. А детей они так сказать честно поделили между собой — Димка остался с дядей, а Андрей — с Аделиной, которая приходилась мне тетушкой. Родители учли мнение своих детей, позволив им самим выбирать, но после развода дядя все равно часто виделся со своей уже бывшей женой. А если кто-то соскучится по маме или папе, то никаких претензий друг к другу не было — бедное дитя отправляли во временное распоряжение отца или матери. Но и сами братья тоже были не прочь повидаться. Вот такая грустная история.
В общем, я просто сделала вывод, что Андрей решил провести время со своим отцом и братом. Только вот… отличались они просто как небо и земля. В отличие от Димки Андрей был светловолос, всегда витал где-то в облаках, лицо всегда имело мечтательное и задумчивое выражение, как будто он сомневался, а в тот ли мир он вообще попал? Голубые большие глаза парня всегда смотрели на мир с какой-то детской наивностью. Ростом на целую голову ниже Димки, немного полноват, но привлекательности это его не лишало. Белая рубашка, черные брюки, девственно чистые востроносые ботинки для наших размытых дождем дорог — сразу видно, творческий гость, только что из Москвы, да еще и закончивший в придачу музыкальную школу. Андрей где-то лет с пяти начал увлекаться классической музыкой, потом постепенно кругозор его знаний о мире, ласкающем слух, стал расширяться. Юный гений был уже готов даже писать сам песни, но заявлял, что «стихи, создающие образы любви и счастья — это не мое. Я был рожден с уклоном в минор». И это было почти правдой. Создаваемые мелодии Андреем иногда оказывались чересчур мрачными и какими-то похоронными. Но мне нравилось, ибо я всегда испытывала тягу ко всему могильному и кладбищенскому.
— Кого я вижу! Привет, птичка музыкального полета! — Я быстро оказалась около него и по-сестрински обняла. Парень моргнул и неуверенно обнял меня в ответ, как будто растерявшись.
— Привет. Очень рад тебя видеть, — проговорил он, улыбнувшись, и обнял меня уже более уверенно.
— Эй, может, хватит? А то я ревновать начну, — засмеялся Димка, скрещивая на груди руки и с огоньком озорства смотря в мою сторону.
— Иди в пень! — весело отозвалась я, вместо объятия клюнув его в щеку. Дяде я просто кивнула, ибо вид у него был слишком усталый.
— Я не знаю где это, — ухмыльнулся Димка.
— Ну и молодец! А я полетела! — почти сразу я вышла из дома, вспомнив, что за неявку к Лизе меня ждет смертная казнь.