— Не туда идешь… — ласково прошептал он мне на ушко. Я чуть не взвыла. Мало того, что меня обратили, так еще и не отпускают. После вспышки гнева у меня начался приступ истерики. Слезы стекали по щекам сами по себе. Я их как-то пыталась сдерживать, но это было нереально. Как же ненавижу пускать слезы на глазах у других!.. В моем понимании они — признак слабости. Начавшуюся истерику затушил сон. Но надолго ли? Осадок боли и отвращения к самой себе все равно остался. Мир разбивался на сотни осколков. Меня прежней, ровно, как и прежней спокойной жизни пришел конец. Теперь уже ничего нельзя изменить. Последняя слезинка упала со щеки на траву и разбилась, рассыпавшись на множество маленьких…
Глава lll: Реальность как миф
In violent times
You shouldn't have to sell your soul
In black and white
They really really ought to know (Just don't know)
Those one track minds
Who took you for a working whore
Kiss them goodbye
You shouldn't have to jump for joy
You shouldn't have to shout for joy
Мы с Лизой находились в доме Оксаны, пребывая в состоянии среднем между крайним беспокойством, сходным с тревогой, и сонливостью. Благодаря попыткам разузнать, в чем дело, мы не только ничего не разузнали, но и поспать толком не смогли. Даже сейчас Лиза нервно мерила шагами гостиную дачи подруги, метая немного безумные взгляды на дверь и окна. Мама нашей подруги очень переживала пропажу дочери, но в полицию заявлять она наотрез отказалась. У меня местами создавалось ощущение, что Альберт, Димка, Андрей и Наталья (они просили нас называть по именам без всяких «теть» и «дядь») что-то знали, но с нами делиться не хотели. Прошло ровно двое суток, как Оксана пропала. Иногда у нас создавалось нечто вроде организации поисков, но они были безрезультатными. Лазать же по чужим домам нам не позволяла совесть и право на собственность. Всех дачников, которые здесь находились, мы спросили и переспросили — они Оксану не видели. Единственный, кто внушал подозрения, был Артем. Откуда-то у него на руках красовались порезы от осколков стекла, но он вся списал на рикошет разбившейся вазы. Верилось не особо — мог придумать и более оригинальное оправдание. Хоть он мне и нравился, я не настолько теряла голову при его виде, чтобы лишиться здравого смысла.
Наталья выглядела не очень хорошо. Красные воспаленные глаза от слез, спутанные волосы, дрожащие руки, полный слабой надежды взгляд. Скулы обозначились резче — она почти ничего не ела за последние два дня, что тоже сказалось и на весе. Казалось, силы покинули ее совсем, будто какой-то энергетический вампир выпивал из нее все силы. Альберт не отходил от нее ни на шаг. Я всегда удивлялась такой связи между братом и сестрой. Мне доводилось наблюдать только те случаи, когда они живут как кошка с собакой, цапаясь из-за всякой мелочи. Лиза выглядела не лучше. Хотя, сдается мне, что тут у всех был вид ходячих мертвецов. Не спал никто, а если и спал, то от силы пару-тройку часов. На большее Морфея не хватало. Напряженность обстановки ощущалась почти физически.