Вернулись мы тоже в тишину. Рейн сидел в кресле с ноутбуком и сосредоточенно читал. Пока Костан галантно относил на кухню увесистый пакет с продуктами, я подошла, облокотилась на мягкую спинку и посмотрела на экран. Разумеется, новости.
— Что пишут? — вполголоса поинтересовалась я.
— Ничего хорошего, — чуть поморщился Рейн, переключаясь на следующую вкладку. — Ищут меня, ищут тебя. Отец твой жалостливые интервью раздаёт направо и налево, просит вернуть ему дорогую доченьку.
— Лицемер, — фыркнула я. — Узнаю своего папочку. Пять минут славы и десяток новых клиентов — сплошная выгода.
— Всё настолько плохо? — поинтересовался усевшийся в соседнее кресло Костан.
— Всё настолько обычно, — отмахнулась я. — Мне не привыкать. А интересное что-нибудь мелькало?
— Нет. И это даже странно.
— Почему? — озадачилась я.
— Мало разных сплетен. Помнишь, сколько их было до того, как на меня повесили всех собак? А теперь все прямо слились в едином порыве изобличить негодяя, причём придерживаются одной и той же версии. Хотя мне думается, история о том, как я лично пошёл нанимать какого-то наркомана за тысячу злотых должна звучать смешно с точки зрения любого здравомыслящего человека.
Я побарабанила пальцами по чуть шершавой обивке. Звучало это в самом деле смешно, теперь я это осознавала. Почему не осознала сразу? Потому что аристократов зарвавшихся ненавидела, твёрдо считая их способными на любое скотство. Многие их точно так же ненавидят, потому и не сомневаются. Многие, но ведь не все…
— Но вот что действительно не укладывается у меня в голове, — продолжил Рейн, со стуком закрыв ноутбук, — так это то, что все, решительно все верят, что я был настолько против брака с Амирой, что аж на убийство пошёл. И никто не спросит себя, зачем тогда мне было столько времени играть в открытую, демонстрируя наши уверенно двигающиеся к свадьбе отношения.
— Действительно, бред, — пробормотала я, сообразив, что сама ещё ни разу не смотрела на эту историю под таким углом.
Но меня ещё хоть как-то можно простить. Я была в шоке, в панике, вообще соображала плохо, а уж критически осмыслить происходящее и подавно не могла. Но другие-то не потеряли лучшую подругу. Значит, по идее, должны были оценивать факты более трезво. Но почему-то ничего подобного не наблюдалось.
— Не понимаю, — протянул Костан, — почему шеф не пытается на это повлиять.
— Шутишь? — усмехнулся Рейн. — Это сейчас будет всё равно что воды в кипящее масло плеснуть. Никто всерьёз не воспримет, только добавится истерики по поводу купленной прессы, за деньги обеляющей любого последнего негодяя.
— Она и так явно купленная, — проворчала я.
— Однозначно, — согласился Рейн. — Интересно только, кем. Уж точно не Декаром.
— Откуда такая уверенность?
— Декар по факту, конечно, аристократ, младший сын барона и всё такое, — вместо Рейна ответил мне Костан. — Но по сути он банальный бандит. Манипуляции общественным мнением не его конёк.