Просыпаюсь утром слишком уж рано для сборов на концерт, а все из-за волнения. Быстро натягиваю халат сверху ночной рубашки и спускаюсь в столовую, где бабушка уже расставляет на столе посуду.
— Леночка? — поднимает она глаза на меня и я улыбаюсь, пожелав ей доброго утра. — Кушать что будешь?
— Что-нибудь, бабуль, — улыбаюсь в ответ и сажусь на свой любимый стул, сладко потягиваясь.
— Как спала, детка?
— Прекрасно, — невольно вспоминаю события прошедшей ночи и улыбаюсь.
Ближе к восьми утра, выхожу из дома, находу застёгивая пуговицы своего плаща. Бросаю краткий взгляд на дом напротив и тут же поднимаю голову вверх, услышав голос бабушки.
— Леночка, ты деньги на проезд забыла, — она стояла на моей балконе и смотрела меня, укутавшись в шаль.
— У меня мелочь есть, ба, — довольно громко сообщаю я и продолжаю идти.
Как только я дошла до перелеска, после которого следовала станция, я заметила, что меня кто-то преследует и украдкой посмотрев в сторону деревьев, заметила кое-кого.
Там шел тот молодой человек (я уверена, что это был именно он) довольно неторопливой, но при этом настойчивой походкой. На нем были темно-серые штаны, светлая рубашка и пиджак. Руки он убрал в карманы и продолжал идти за мной, делая вид, что не смотрит на меня.
Я же в свою очередь, тоже отвернулась и сжав ручку футляра, немного ускорила шаг, но и он не отстал, продолжая идти за мной. С моих губ не сходила улыбка, я сдерживалась от смеха, а в моей голове снова и снова всплывал его голос.
Поднимаюсь по маленькой железной лесенке и чуть ли не подбегаю к открытой двери электрического поезда, рискуя сломать каблук на моих лодочках.
Одновременно надеюсь на то, что он успеет зайти в поез и на то, что не успеет. Во мне борется две разные девушки, одна из которых желает видеть его, а вторая просто боится.
Усаживаюсь специально на место у окна, в отсеке, полном людей, так, чтобы мой незнакомый спутник не мог сесть рядом.
Проходит примерно минута, после того, как электричка трогается и я спокойно вздыхаю, понимая, что он не успел, но тут же на душе становится как-то грустно. Открываю футляр и достаю огромные ноты, заранее повторяя их снова и снова.
Вдруг открывается дверь и в вагон заходит он.
Неужели от все это время был в тамбуре?!
Он идет размеренным шагом, выберая место, а я старательно прячу глаза в строках нотной тетрадки.
Наконец дойдя до места, напротив отсека в котором сижу я, он садится на свободный край лавочки и смотрит на меня. Густо краснею и снова кидаю на него краткий взгляд, пытаясь сосредоточиться на нотах, но ничего не выходит. Мысли путаются и я начинаю снова улыбаться, чаще всего обращая взгляд в окно, чтобы показать, что мне все равно.
Вдруг он поворачивается к мужчине, сидящем рядом и начинает рассматривать его кроссворд, который тот так усердно пытается прорешать. Мне удается посмотреть на него более открыто.
Это брюнет, с голубыми глазами. Ему где-то двадцать-двадцать три, но я не уверена. Окидываю его взглядом с ног до головы и снова отворачиваюсь.
— Помочь? — довольно громко спрашивает он, обращаясь к мужчине.
— Человекообоазная обезьяна, десять букв? — тут же оживляется тот и в моей голове появляется: «Арангутанг», тут же словно эхом моих мыслей он произносит:
— Арангутанг.