— С чего ты взял? Я даже марихуану не курю, — сказала я так же резко, отодвигая на середину стола пустую чашку, только сейчас заметив, что его кофе остался нетронутым. В пышной пенке просматривался силуэт сердца, которого раньше не было.
— Я немного психолог, — улыбнулся Лоран. — Слушал курсы в Кембридже. В человеке заложено депрессивное начало, это как две стороны монеты — радость неразрывна с депрессией. От предложенных обстоятельств зависит, что сегодня выпадет — орёл или решка. Ты заметила, что в работах Ив Сен-Лорана всегда присутствуют два начала, которые одновременно противостоят и дополняют друг друга? Красное и чёрное, безрассудство и практичность, элегантность и удобство… Как сама жизнь… Не находишь странным, что он создал образ счастливой женщины в чёрном? Не безутешной вдовы, как принято в нашей культуре, а покорительницы мужчин. Женщина в чёрной юбке с чёрным пуловером, в чёрных чулках, с фантастичными украшениями и… Мужчиной, который любит в ней всё это… И вот когда последнего составляющего чёрного туалета нет, у счастливой женщины начинается депрессия.
Он больше не буравил взглядом дверь, а смотрел прямо в мои глаза, словно гестаповец на допросе, только лампы не хватало, и мне стоило неимоверного труда выдержать его взгляд.
— Я не люблю чёрный цвет, — сказала я сухо. — Его вообще нет в моем гардеробе. — Я поднялась со стула. — Уже слишком поздно, а мне завтра на работу.
Я задержалась подле стола, ожидая, что француз, если уж не извинится, то хотя бы галантно поднимется, но Лоран остался сидеть, опустив глаза в своё вспенившееся кофейное сердце. «До свидания» я так и не услышала и удалилась, хлопнув дверью, словно то была пощёчина, которую я мечтала в тот момент дать психологу с британским дипломом. Я почти бежала по ночной улице, но он легко догнал меня на светофоре и схватил за руку цепкими пальцами, спрятанными в тонкую чёрную перчатку.
— Извини!
Сухость из голоса пропала. Мне даже показалось, что извинился он на французский манер. Узрев на табло светофора зелёного человечка, Лоран оттянул меня от дороги к стеклянной витрине магазина. Я решила молчать и просто смотрела на зелёное отражение неоновых витрин, играющее на белом напудренном лице.
— Ив Сен-Лоран считал, что женщина для обольщения должна прибегать к двум главным видам оружия — шарму и тайне. Шарм у тебя определённо есть, а вот тайны, от которых тяжело на сердце, лучше не хранить. Я не желал тебя обидеть. Я просто хочу помочь. От чистого сердца.
— Мне не нужна помощь, — отчеканила я, высвободив руку и сунув пальцы в карман куртки. — С моей личной жизнью всё нормально.
— Не пытайся обмануть меня, — без тени улыбки сказал Лоран. — Женщина, у которой есть мужчина, не бежит на свидание с первым встречным и не обижается на намёк на её несостоятельность.
— Мне казалось, что это не свидание, — принялась лгать я.
— А что тогда?