— Не знаю, — просто ответила Анабель. — За всю мою жизнь Орден не собирался. Моя мать передала мне необходимые знания перед самой своей смертью, рассказала об Ордене, о правилах.
Последний совет собирался около шестидесяти лет назад. В 1939 году. Тогда завеса между мирами едва не исчезла. Они искали ключ.
— Ключ? — непонимающе спросил Драко.
— Да. Не знаю, как он выглядит — не спрашивайте. Знаю, что с его помощью можно убрать завесу, разделяющую живой и потусторонний миры. Если завеса (как ее принято называть у нас) исчезнет, нашему миру не выжить. Никому не выжить.
Орден не мог защитить ключ. Всего их могущества не хватало, чтобы хранить его в нашем мире. Тогда магистр принял единственное верное решение: отправить ключ в небытие сроком на шестьдесят лет. Самый долгий срок, на который у Ордена хватило сил.
Тогда сражаться, истреблять демонов стало много легче. Все они в течение какого-то времени были отправлены обратно в ад. В этих операциях участвовала моя мать.
Некоторое время Анабель молчала.
— Их пребывание затронуло и магический, и магловский мир. 1939 год — начало Второй Мировой войны — самой кровопролитной войны в истории маглов. У нас же приход к власти Геллерта Гриндевальда с его лозунгом «Ради общего блага», разгром всей магической Европы. Миллионы погибших магов и маглов, разрушенные города и семьи, война затронула весь мир. Таковыми всегда были приходы демонов.
— И что же теперь? — спросила Гермиона. — Новая война? Ведь кто-то снова выполнит ритуал.
— У нас, по крайней мере, есть время. Ритуал требует концентрации большой силы, времени и, конечно же, жертв. Демонов не вызывают «пачками». Минимальный интервал между их приходами — полгода, максимум — год. Так что время у нас есть.
— У меня есть информация о том, что все это так или иначе связано с Хогвартсом.
Гермиона удивленно посмотрела на Грима. Об этом он ей не говорил.
— Со школой? Не знаю. Здесь два варианта: в Хогвартсе тот, кто вызывает и проводит ритуал, или там находится что-то, интересующее демонов.
— Ключ? — быстро спросила Гермиона.
— Слишком просто, — подумав, ответила Анабель. — Насколько я знаю, ключ был очень хитроумно спрятан. Магистр тогдашнего Ордена был весьма эксцентричным человеком и большим выдумщиком. Вот, посмотрите, обрывок фотографии, сделанной в 1939 году. По магистру как раз и рвется фото.
Цыганка протянула Гермионе и Драко фотоальбом, открыв страницу с черно-белой фотографией. На ней была изображена цыганка с трубкой в зубах, очень напоминающая Анабель; рядом эльф домовик с огромными слоновьими ушами и вязаной шапкой-носком на голове; и высокий мужчина в потертой мантии, по нему как раз и приходилась линия разрыва фотографии.
— Фотография магловская? Фигурки не движутся, — заметил Драко.
— Нет. Фотографии, разорванные заклинанием, перестают двигаться, они «застывают». Я знаю, что из того состава, что был в 1939 году, осталось в живых только двое. Остальные члены — уже их дети.
— Вы ведь говорили, что не знаете остальных членов Ордена, — удивленно произнесла Гермиона. — Тогда откуда у вас такая информация?
— Мы узнаем, когда умирает кто-то из наших, — произнесла Анабель.
Цыганка встала, прислушиваясь к чему-то. Где-то недалеко раздался странный звук, будто что-то медленно трескалось.
— А теперь уходите. Здесь небезопасно. Кто-то пробивает защиту.
На верхнем этаже послышался шум. Из окон посыпалось стекло.
— Портус! — произнесла Анабель. Фотоальбом превратился в портал. — Давайте скорее.
— Нет! — воскликнул Грим, вскакивая. — Вы что? Я останусь и помогу вам.
— Я тоже, — Гермиона вытащила палочку
Анабель раздраженно посмотрела на Гермиону и Драко.
— Нет! Вы с таким не справитесь. И ты, Грим, тоже, пока всеми силами и мощью своими не овладеешь. А я… Я давно знала, что сегодня мой последний час. Поэтому и рассказала вам все. Вы же не должны допустить, чтобы демоны нашли ключ! Вам ясно, что все это очень и очень серьезно?
Вы должны как можно скорее спрятать фотоальбом в самое безопасное место.
Шум стал громче. Защита дома трещала по швам. Заклинания рушились одно за другим. Кто-то, обладавшей большой волшебной силой, рвался в жилище цыганки.
— Уходите с нами! — произнесла побледневшая Гермиона. — Спасайтесь! Оставаться — безумие.
— Нельзя перечить судьбе. Смерть все равно придет за мной, так пусть это случится в моем родном доме.
Свечение фотоальбома становилось все тусклее, портал вот-вот был готов исчезнуть.