Опять знакомый алкогольный запах, смешанный с жевательным табаком. Это зловоние будет преследовать меня до конца жизни. Вик довлел надо мной, и я ничего не могла ему противопоставить. Я не была ни достаточно сильной, ни достаточно смелой. И оставалось только покориться.
Послышался звук расстёгивающегося ремня.
- Чёртова кукла. – Прохрипел Вик. – Кем ты себя возомнила, Грейс? Я покажу тебе, что бывает с теми, кто не слушается старших.
И он взял меня прямо там, на лестнице. Его совершенно не заботило, что в любой момент могла вернуться Шарлотта, и застать эту картину. Его не волновало ничего, кроме собственной похоти. Он двигался яростно, стремительно, разрывая меня изнутри.
Но я, закусив губу, не издавала ни звука, и это злило его ещё больше. Вик зарычал, и вошел так глубоко, что на секунду мне показалось, что я попала в ад. Не осталось ничего, только сердце глухо стучало в груди: тук-тук-тук. Почему-то подумалось о том, сколько ещё ударов мне отмерено – миллион, тысяча, сотня? Я закрыла глаза.
- Пошла вон. – Выдохнул он через минуту, когда закончил изливать в меня своё семя.
Я поднялась, не глядя на него. Слёзы застилали глаза, когда, ворвавшись в комнату, и, прижавшись горящими щеками к спасительной прохладе зеркала, я зашептала:
- Убей, убей, убей…
И она появилась вновь. Улыбнулась мне. Я знала, что в ту ночь всё было по-настоящему.
Послышался звук подъезжающей машины. Шарлотта приехала.
- Убей…
И я без чувств рухнула на пол.
***
С тех пор она возникала, стоило мне только захотеть. Мы часами разговаривали; Ребекка рассказала, что жила в нашем доме больше сотни лет назад. Вся её семья погибла от рук серийного убийцы, а девушка от отчаянья покончила с собой в 1914-м. Бедняжка, представляю, как тяжело ей было…
Вик больше меня не трогал. Он даже не смотрел в мою сторону, как будто я пустое место.
Наступило тридцать первое октября, День всех святых. Откладывать дальше было нельзя. Ребекка материализовалась в зеркале в условленное время.
- Подойди, Грейс.
Я сделала то, что она велела.
- А теперь поцелуй меня.
-Что?
- Ты слышала.
Я подавила нервный смешок. Ребекка смотрела на меня, как на несмышлёного малыша.
- Ты ведь хочешь, чтобы всё получилось?
Да, я этого хотела.
- Тогда скажи три раза «Я вызываю тебя, Ребекка» и поцелуй меня.
Господи, неужели это происходит на самом деле? Глубокий вдох.
- Я вызываю тебя, Ребекка. Я вызываю тебя, Ребекка. Я вызываю тебя… Ребекка. – Я закрыла глаза, и медленно прислонилась к зеркалу. Она целовала меня в ответ. По телу разлилось тепло и спокойствие. Я всё делала правильно. Каждый получит то, на что заслуживает.
Секунда – и девушка вышла из зеркала, ступив на пол, и, протянула мне руку, улыбнувшись.
- Здравствуй, Грейс.
Я онемела. В реальности она была ещё красивей. Даже старомодный наряд не отбрасывал тень на её великолепие.
Мы обнялись как старые подруги.
В этот момент раздался стук, и Шарлотта оповестила меня о том, что ждёт внизу за семейным обедом через пять минут.
- Хорошо, мам. – Поспешно ответила я, чтобы не дать ей возможности войти. – Я сейчас спущусь.
Приложив палец к губам, велела Ребекке молчать, пока не стихли шаги на лестнице. Вид у неё был такой заговорщический, что я невольно прыснула в кулак.
Переодевшись в приличные джинсы, я спустилась вниз. Вик едва удостоил меня взглядом, Дэнни вообще не обращал внимания, а Шарлотта принялась кудахтать над нами, как курица-наседка. Положить тебе то, положить тебе это; Дэнни, убери локти со стола; Вик, салат ещё будешь?.. Мамочку включила. Старалась создать непринуждённую атмосферу, как будто не знает, что эта семья уже давно развалилась на куски.
Я наложила себе целую тарелку спагетти, и лила кетчуп до тех пор, пока Дэнни не начала ныть, что ему совсем ничего не останется.
- Конфет своих пожрёшь. – Рявкнула я. – Ты же идёшь сегодня попрошайничать с тем своим странным другом, как его?
Младший брат состроил мне рожу.
- Джимбо не странный. Он просто никак не распрощается со своим воображаемым другом.
Я засмеялась.
- Вот-вот. Даже имя какое-то дурацкое. Это в честь Джимбо Керна[5] или Джимбо Джонса[6]?
Вик с Шарлоттой обменялись сдержанными улыбками.
В общем, обед прошел более менее сносно. Помыв посуду, я поднялась к себе. Осталось совсем немного…