- «Хорошо. Готов следовать сценарию по косплею?»
Сайракс не ответил – он взвыл, а остальные шизы сделали жест рука-лица (пока крайней мере, я так думаю).
Сюмпо. И вовремя! Айзен собирался отсечь руку Тоширо, но вместо этого его дзампакто столкнулся с моей косой. Он шагнул назад сюмпо. Я за ним. Молча обмениваемся ударами. Он по сравнению со мной мелкий, и легко уклоняется от косы. Я же гигант и быстро махаю косой. Расходимся. Оба без ран. Все пока неплохо.
- Эй, ребят! – обратился я к остальным. – Передохните или найдите другого противника, а я пока попытаюсь убить бога. – И почему меня так часто в пафос тянет?
- К-куросаки? – неуверенно спросил Тоширо.
- Ага. Так на чем мы остановились? – обратился я к Айзену.
- На том, почему тебе трудно умереть. Сразу отвечу, чтобы у них, – указал он взглядом на стоявших за мной шинигами, – было меньше времени на контратаку. Как думаешь, почему та операция прошла бесподобно?
Та операция? Он ведь не о той операция, когда меня сделали частично зависимым?
- По твоим эмоциям ясно, что ты понял, о чем я. Видишь ли, ты мне нужен был здоровым, а не сумасшедшим. Я помог тогда тебе стать таким…
- Использовав Хогьеку.
- Да. Я использовал Хогьеку на тебе. И результат был неожиданным.
- Вопрос. Можно?
Он кивнул.
- Зачем? – Ну а что тут спросить?
- Понимаешь. Я просто поверил в то, что ты станешь отличным объектом для исследования. И немного помог тебе вырасти, хотя в некоторых случаях кто-то здесь тоже подсуетился.
- Это ты сейчас о моих путешествиях?
Он кивает.
- Ясно. Последний вопрос. Ты ничего не имеешь против музыки?
- Нет. Тем более я знаю, как ты любишь подстраиваться под текст песни. Это должно быть забавным.
- Если не страшно, – на лицо само по себе вылезла улыбка, – это будет сага о печальной судьбе полубога. Кхм. Жалко, что сам я петь не буду.
Мелодия начала литься из ниоткуда. Сюмпо (как же тяжело в этом теле!). Удар сверху. Он отбивает, коса отходит назад, но я бью концом древка в грудь Айзена. Он уклонился. Отхожу.
- Я был рождён посреди жуткой бойни,
Нургл тогда запустил в меня корни.
Рос я в пещере, среди тьмы и растений,
Но о жизни мечтал я, без войны трений.
Да. Это песня посвящена Мортариону. Но она также частично отражает и мою жизнь. Сюмпо. Он бьет колющим. Поддеваю косой дзампакто и отвожу его так, чтобы рассечь ему грудь. Но он снова ушел.
- Цветку я подобен – вырос из грязи,
Врагом моим стали тёмные князи.
Сгнила моя клетка, теперь я свободен,
Для рабских цепей я не пригоден.
Я вспоминаю, как прошел Ишимуру и Титан. Сколько же там было крови. И моими врагами стали Обелиски.
Сюмпо. Взмах! Айзен останавливает удар мечом, а потом пытается взять меня под гипноз. Три раза – ха! Мурамаса убирает эффект гипноза.
- Тот, кто как зверя меня воспитал,
Долгое время в муках страдал,
Когда Барбарос стал почти мой,
Он знал, я иду за его головой!
Это больше похоже на то, как я уничтожил Обелиски.
Притворяюсь будто еще под гипнозом. Жду. Весь мир замедлился (и нет, это не стазис). Дзампакто почти достиг моей шеи. Опускаюсь чуть ниже (ну в пространстве зависли, как-никак), и размахиваю косой. Промах. Он опять ушел. Вот он сзади. Я продолжаю вести косу по инерции и в этот раз я пробил ему левое плечо! Но самого меня ранили в бок. Расходимся. Сверлим друг друга взглядами.
- Чёрное небо звезда разорвала,
Светом своим Барбарос озаряла,
То был Император на крыльях из стали,
В толпе его сыном меня вдруг прозвали.
А этот момент больше тянет на то, когда Мурамаса искал помощи.
Сюмпо. Айзен наносит удар сверху. Блокирую лезвием, выкручиваю его, дзампакто скользит по древку, снова выкручиваю косу и тяну резко на себя, пытаясь отсечь запястье.
- Меж Богом и мной заключен договор,
Что матери Смерти я выдержу взор,
Иначе мой мир станет только его,
Иначе всю жизнь прослужу за него.
- «Вот это больше подходит, когда я к тебе приходил», – сказал Мурамаса.
Айзен вовремя одернул руку! Обидно. Неожиданно он нанес мне удар под колено! Фигня! Прописываю локтем в нос! Он скользит по воздуху, но, останавливаясь, ухмыляется.
- На гору костей один я взобрался,
С князем-отцом биться собрался.