— Да, — сказал я, продолжая смотреть на Елену. — Что, черт возьми, это было? — Я уставился на нее. — Я мог бы переубедить его.
Она глубоко вздохнула и улыбнулась мне.
— Я знаю, ты мог бы, но… — Она покачала головой. — Возможно, я не самая подходящая принцесса и не преуспеваю в этой должности, но если есть одна вещь, которой я научилась у королевы Мэгги, так это никогда не заставлять своих людей делать то, чего они не хотят. Это не кодекс монархии. Преданные докажут свою преданность в трудную минуту. Нам просто нужно иметь веру. — Ее голос звучал странно, не похоже на нее саму, а потом она коснулась моего лица.
О, черт. Елена выпила сок. Я рассмеялся.
— Пожалуйста, только не говори мне, что ты проглотила ту стопку.
— Конечно, проглотила? — сказала она с огромными глазами.
— Как ты думаешь, почему Айзек дал тебе пиво? Ты должна была выплюнуть напиток в пиво, — прошептал я.
— Что? — Она взвизгнула, прикрыла рот ладонью и истерически рассмеялась. — Что происходит?
— Извини за это, Тим. Этот человек собирается отправиться в путешествие всей своей жизни. — Я извинился, и Тим громко расхохотался.
Ей очень быстро понадобится Ласточкокрылая. Моя мама была ближе всех.
— 6~
Я заставил Тима и Джеральда забыть о нашем разговоре о том, что нельзя пить триппи-сок. Они не могли доложить Юрию, что я больше его не пью. Они никогда больше не сядут со мной рядом.
Елена изо всех сил пыталась забраться мне на спину, но справилась до того, как ее разум окончательно сошел с ума.
Она истерически рассмеялась. И я не знал почему?
Я мог только догадываться, что она видела. Я вспомнил, как проглотил его в первый раз. Это был ужасный опыт — видеть демонов и существ, которые выходили из-под земли. Когти и усики пытались схватить меня, утащить обратно в ад.
Я все еще считал это одним из десяти моих самых ужасающих переживаний.
Но Елена видела нечто иное. То, как она смеялась, говорило мне об этом.
Она лежала у меня на спине за моими двумя рогами и каталась по ним.
Это была ужасная ошибка.
Она говорила по-английски, и я не понимал, что она говорит.
Она снова перекатилась, и на этот раз скатилась с моей спины.
Я нырнул и схватил ее лапой.
Она даже не закричала. Она продолжала смеяться.
Держа Елену в лапе, я полетел в поместье. Мама была ближайшей Ласточкокрылой и знала, что делать.
— Я — дракон, — крикнула она на латыни, а я посмотрел на свою сомкнутую лапу и покачал головой.
Смешок сорвался с моих губ.
Герберт стал великаном, и она изо всех сил пыталась разгадать загадку Герберта. Она снова расхохоталась.
Великаны и головоломки? С моих губ сорвалось еще больше смеха. По крайней мере, она говорила на латыни, чтобы я мог ее понять.
В поле зрения появилось поместье, и я приземлился на место на трех лапах, удерживая ту, где была Елена, в воздухе.
— Единороги, — выдохнула она. — Какой ты прекрасный единорог. — Она оживленно говорила. — Да, это так. Такой красивый.
Я положил Елену на землю и изменился, когда она вырвалась из моей лапы. Я наклонился, поднял ее и отнес в комнату.
— Мам, иди скорее, — крикнул я.
Елена продолжала дотрагиваться до моего лица, почти шлепая меня, а потом снова истерически смеялась.
— О, такая красивая лошадка, не убегай.
— Блейк, — донесся из коридора мамин голос.
— В мою комнату, — крикнул я, и через несколько секунд дверь открылась.
Елена продолжала смеяться, когда я уложил ее на кровать.
Мама выглядела обеспокоенной. Когда Елена рассмеялась, ее беспокойство превратилось в ужасающий взгляд.
— Пожалуйста, не говорите мне, что она пила…
— Она проглотила по ошибке, — сказал я и посмотрел, как она лежит на моей кровати. Ее тело обмякло, но слова продолжали литься из рта. У нее был серьезный разговор с кем-то или с чем-то. — Пожалуйста, скажи мне, что с ней все будет в порядке?
Елена посмотрела на мою маму и рассмеялась.
— Моя королева лягушек, — сказала Елена.
Мы оба разразились смешками.
— Ну, — сказала мама, глядя на нее. — По крайней мере, это сказочные существа, а не демоны. Пойду, приготовлю противоядие.
Она вышла из комнаты. Я присел на корточки рядом с кроватью, слушая, как Елена рассказывает о том, что она переживала.
Мама была права. По крайней мере, это были сказки.
Час спустя мама вернулась в комнату и протянула мне противоядие. Елене было трудно засунуть его в рот, но она проглотила, а потом потеряла сознание.
Это было весело. В тот единственный момент, когда Елена все еще просила королеву-лягушку о проходе через ее королевство. Затем ее глаза закатились, и она плюхнулась на мою кровать, как тряпичная кукла.
Я укрыл ее одеялом, а мама дотронулась до ее головы, чтобы измерить температуру.
— Ты сказал ей не пить это, верно?
— Да, я думал, она меня услышала, — вздохнул я.
Мама улыбнулась, глядя на нее, и покачала головой.
— Она немного поспит. Пойдем приготовим какао.
Я отошел от Елены, она была в безопасности в моей комнате, и последовал за мамой обратно вниз.
Я скучал по разговорам один на один с мамой. Она всегда была так занята всем, что ее окружало, и она также очень беспокоилась обо мне. Особенно теперь, когда я больше не был темным и вернулся к тому, кем был раньше.
В тот вечер мы говорили о стольких вещах.
Елена упоминалась во всех ее темах. Мама хотела знать, рассказывала ли она мне еще о своем восхождении.
Я покачал головой.
— Мы не могли говорить об этом, так как никто не мог знать, что король все еще жив.
— Думаешь, это было мудро, Блейк? Держать это в секрете так долго.
— Не знаю. — Я хотел рассказать ей о предзнаменовании, нависшем над нашими головами, но было достаточно плохо, что об этом знал один из родителей.
Я не хотел, чтобы мама относилась ко мне так, как относилась сестра.
— Мне нужно позвонить Джорджу, — сказал я и встал.
— Блейк, уже поздно.
— Он еще не спит.
Я достал Кэмми и набрал его номер. Его лицо появилось на голограмме.
— Привет. — Он выглядел счастливым, увидев меня.
— Привет, Джордж, что, черт возьми, происходит? Почему Бекки все еще расстроена?
— Ты знаешь Бекки, Блейк. Я пытаюсь донести до нее, что вы, ребята, никому не могли рассказать. Мне было неловко вот так подставлять твою сестру, говоря, что она не умеет хранить секреты и все такое.
— Она не могла ей сказать. Чего не понимает Бекки?
— Прошло больше года, Блейк?
— Она обещала ему никому не рассказывать, Джордж. Это ее отец. Пожалуйста, попробуй это исправить. Если бы я мог, я бы сделал это, но у меня нет времени. Глупо злиться на кого-то из-за глупостей. Кроме того, за две недели может случиться все, что угодно.
— Он продвинул эту миссию дальше?
— Да. Чего еще ты ожидал? Он — его дракон, Джордж. Мы бы сделали то же самое, если бы наши всадники оказались в ловушке за лианами.