Я встаю, чтобы осмотреть их с притворным вниманием, и в итоге выбираю самое тёмное: платье с шелковым узором, тканое серебряными и золотыми нитями и украшенное шнурами, кисточками, галунами… Всё это проявление роскоши и богатства, что кажется идеальным выбором для вечера, когда главной целью Лиры будет произвести впечатление.
— Это отличный выбор, — говорит Дана, спешащая убрать остальные два платья. — Я выглажу его и подготовлю, чтобы оно было готово к вечеру.
— Спасибо, Дана. Теперь принеси мне тренировочный костюм.
Дана бросает на меня быстрый взгляд, но тут же отводит глаза. У неё большие карие глаза, в которых мерцает сомнение, когда она слышит, как я её благодарю. Это не ошибка; я знаю, что настоящая Лира не сделала бы этого, но есть небольшие, тонкие изменения, которые я могу вносить, если буду делать это постепенно. Прекратить мучить свою личную служанку — одно из таких изменений.
Я собираюсь сделать то же самое с моими тренировками, которые, возможно, являются одними из самых трудных моих задач. Дело не в том, чтобы продемонстрировать такие же техники, как у Лиры, такое же владение оружием или такие же рефлексы. Настоящая сложность — подавить ту часть меня, которая знает больше, сражается лучше, действует иначе.
Пока что я должна тренироваться, как Лира: с теми же движениями, теми же привычками и манерами; и с теми же ошибками. Однако, постепенно я начну улучшаться. Я никогда не смогу полностью показать свои настоящие способности, но, по крайней мере, смогу перестать так сильно сдерживаться во время самых базовых тренировок.
Все новобранцы следовали строгому распорядку, в котором мы должны были изучать и переживать всё, что переживала Лира. Так что у нас было две тренировки: та, которую выполняла Лира, и настоящая.
Так обстоит дело со всем. Есть политика, которая интересует Лиру, и вся остальная политика. Есть спектакли, которые она знает, и все те, которые мы изучали, чтобы хорошо знать Львов.
Когда я заканчиваю, я больше утомлена от сдерживания себя, чем от ударов, которые получила. Один из членов стражи, тренировавшийся в той же зале, осмеливается меня похвалить. Разговор с ним дается мне невероятно легко. Я всю жизнь готовилась к этому моменту, и каждое слово выходит из моих уст, не требуя размышлений. Я изучила каждого человека, с кем могла бы пересечься, и отношения, которые их связывают с Лирой.
Её окружение состоит из трёх групп. В первой, на которую я потратила больше всего времени, находятся самые важные люди: её покойные родители, монархи, которым она служит, брат, которого она не видела много лет, и все любовники, имевшие удовольствие делить с ней постель.
Во второй группе сосредоточены второстепенные персонажи: Дана, её служанка, тренеры, которые её готовят, капитаны армии, с которыми она поддерживает что-то похожее на дружбу…
В последней группе находятся вспомогательное окружение: любовники на одну ночь, дворяне, с которыми она вынуждена общаться из вежливости, капитаны, которых она едва знает, и все те люди из обслуживающего персонала, с которыми она общается едва ли значимо.
Вороны, внедренные в двор, более десяти лет собирали информацию, обновляли её и передавали Ордену. Поэтому я знаю, что это не первый раз, когда этот солдат набирается смелости поговорить с Лирой, что однажды она дала ему надежду, так как он её привлекал.
Однако, она никогда не пошла бы дальше; потому что если Лира что-то и заботило, так это её репутация, и она никогда не позволила бы, чтобы её застали в постели с простым стражем.
Лира предназначена быть королевой. Она стала целью, когда ей исполнилось девять лет и всю её семью убили. Она должна была унаследовать трон своих родителей и править всеми северными королевствами, но затем началась война, Львы начали завоевывать земли Волков и убили всю королевскую семью, кроме Лиры и её брата, которых захватили.
Тогда кто-то решил, что эта украденная принцесса, удерживаемая во дворе Львов, может когда-нибудь стать важной фигурой на шахматной доске.
И они не ошиблись.
А если ошиблись, то сделали всё возможное, чтобы это исправить.