— И если эта рыжая бестия – наше жгучее сердце, – заговорила мне на ухо Корнелия, – то ты наш острый ум, который не позволяет загнать себя в чужие рамки и толкает всех нас к новым свершениям.
Хоть Корни и говорила не громко, но в тишине все отлично её услышали. Едва лиса закончила, как по залу пробежала волна аплодисментов. Девочки хлопали так, словно не боятся отбить себе ладошки. Даже малышка Гретта, сидящая у мамы на руках, захихикала и начала хлопать в такт.
Я дрожащими руками прикоснулась к галстуку в месте, где была вышита синяя птица. Уж я не была плаксой, но на глазах всё равно от такой поддержки выступили слезы.
— Девочки… – только и смогла протянуть я, чувствуя, как к горлу поступает ком от накатывающих эмоций.
Тут Барбара подошла и крепко-крепко по-сестрински обняла меня. К ней тут же присоединилась Корнелия, которая нежно оплела мою ногу длинным пушистым хвостом. Ну а затем уже все начали вставать и присоединяться к нашему кругу объятий.