Мимо проходят школьники, торопящиеся на уроки, и Маленькая Ведьма тревожно хмурится. Взрослая Ведьма пожимает плечами и покупает в ближайшем магазине большую шоколадку — грустные воспоминания непременно нужно подсластить.
— А помнишь?.. — говорит она с улыбкой, и Маленькая Ведьма тоже улыбается. Конечно, она помнит и белые банты, и уроки рисования, и того мальчика — как там его звали?.. Мальчик давно вырос и, кажется, даже женился — но там, в звенящих глубинах памяти, он навсегда останется Тем Самым Мальчиком, который дергал ведьму за косички и получал за это книжкой по макушке.
Воспоминания о первой детской любви тоже похожи на осень — звенящие и искристые, как льдинки, быстрые и легкие, как облака, терпкие и ароматные, как целый ворох опавшей листвы.
Счастливые — и немного горькие.
Ведьма улыбается и вспоминает.
А горечь всегда можно заесть шоколадом.
Чашка 6
Взрослая Ведьма знает, что в любой ситуации самое важное — сохранять спокойствие.
Маленькая Ведьма уверена, что сохранять спокойствие в любой ситуации — это самое сложное, что только можно придумать.
Телефон разрывается, начальство нервничает, только что положенные на стол документы пропадают, и их приходится искать по всему кабинету — и все это, конечно, ужасно пугает Маленькую Ведьму.
— Уволят, — бормочет она.
— Вот еще, — цедит сквозь зубы Взрослая Ведьма и хватает телефонную трубку. — Да, ваша проблема решается. Нет, быстрее не выйдет, но документы уже у начальства. Разумеется, как только все будет готово, немедленно отправим.
— Жалобу напишут, выговор объявят и уволят! — причитает Маленькая Ведьма, и Взрослой Ведьме ужасно хочется рявкнуть, стукнуть кулаком по столу и велеть сидеть тихо и не мешать, раз уж помощи никакой…
Но кричать — непедагогично. А кричать на саму себя — еще и странно.
Взрослая Ведьма достает из тумбочки конфету, секунду грустит о заброшенной диете и решительно сует лакомство в рот.
— Ой, конфетка! — радуется Маленькая Ведьма и ненадолго затихает.
Взрослая Ведьма облегченно вздыхает, заливает кипятком пакетик пустырника и, спрятавшись от коллег за стопкой документов, шепчет над кружкой успокоительную мантру. Для надежности.
В тумбочке дожидается своего часа шоколадка — до конца рабочего дня должно хватить.
Чашка 7
Иногда Взрослой Ведьме надоедает быть взрослой.
Тогда она надевает шорты, футболку и простые сандалии, оставив в шкафу все красивые длинные платья и туфли на каблуках. Сует в один карман пару мятых сторублевок (а больше и не надо!), в другой карман — ключи от дома, и не берет с собой никаких сумочек, кошельков, документов и особенно телефонов. Заплетает две смешные косички, надевает бисерные сережки и фенечки и выбегает из квартиры, хлопнув дверью — просто так, для звука.
Вниз по лестнице, бегом, через две ступеньки — разве можно так на каблуках? Вприпрыжку до ближайшего магазина, только самое необходимое — молоко и хлеб. И чего-нибудь вкусненького на сдачу, разумеется. И на обратном пути обязательно укусить свежую, ароматную буханку — хрустящая корочка, нежный мякиш, и да, можно прийти домой и отрезать ножом, но так ведь вкуснее!
Хлеб — вкуснее, небо — ярче, теплое солнце ласково гладит плечи. Хочется бежать — со всех ног, неважно, куда и откуда, и юные ветры с соседних улиц включаются в игру, несутся рядом. Звенят бубенцы, вплетенные в их хвосты и гривы, звенят бисерные фенечки, звенит в ушах от переполняющего восторга — жива, юна и счастлива, счастлива настолько, что еще немного — и подошвы сандалий оторвутся от прогретого за день асфальта и полетит воздушным шариком над залитым солнцем городом смешная девчонка с косичками…
Потом ведьма возвращается домой, раскрасневшаяся, запыхавшаяся, с полными карманами бубенцов, подаренных ветрами, наполненная чудесами по самую макушку — и снова становится взрослой.
— Завтра еще побегаем? — с надеждой спрашивает Маленькая Ведьма.
— Посмотрим, — отзывается Взрослая Ведьма.
У нее снова много дел — развесить бубенцы по всему дому, для легкого настроения, отчитать кота, чтобы закрывал за собой двери в иные измерения, и приготовить всей семье самое вкусное на свете какао — с зефирками, корицей и тертым шоколадом.
И бегать, разумеется, совершенно некогда. Тем более, на каблуках и в платье.