Это нервировало. Разочаровывало. Захватывало. Заводило.
— Это сводит тебя с ума, не так ли, детка? — Губы Лэндона ласкали раковину моего уха, пока он говорил.
— Да, — призналась я.
— Ты научишься любить это. — Его пальцы снова скользнули в мою щель, покрывая себя моей влагой, прежде чем он задел мой клитор.
Я ахнула, когда по моему телу прокатилась рябь.
— Повернись, — приказал он, отпуская мои волосы, и когда я развернулась, его руки обхватили меня, его рот накрыл мой. Его руки блуждали вверх и вниз по моей обнаженной коже, касаясь каждого дюйма, очерчивая каждый изгиб.
Мы целовались так, словно отчаянно хотели узнать секреты друг друга.
Лэндон не отрывал своих губ от моих, пока рылся в своем кармане, прежде чем расстегнуть молнию на брюках и сбросить их на пол. Его эрекция высвободилась, твердая и толстая, между нами, когда он снова поднял меня и понес к кровати.
Я погрузилась в матрас, когда его вес опустился на мой, устраиваясь в колыбели моих бедер.
Его руки коснулись моих, потянули и подняли их над моей головой.
— Не двигай ими.
Сжимая в кулаке подушку, я наблюдала, как он навис надо мной, осыпая поцелуями мои ключицы, пока не опустился, чтобы взять сосок в рот.
Я закрыла глаза, тая от кружения его языка. Знал ли он, как сильно мне это нравилось? Насколько чувствительными были мои соски и как сильно я любила его горячий рот?
Лэндон перешел к другой груди, проделывая с соском то же самое, пока я не начала извиваться под ним, отчаянно желая большего.
Мои ноги раздвинулись. Мое сердце болело. Звук рвущейся обертки от презерватива заполнил комнату.
Его язык прошелся по моей коже, вернулся к шее, пока снова не нашел мои губы. Затем одна его рука легла на мою, держа мои запястья вместе, в то время как другая направила его член к моему входу.
— Черт возьми, ты великолепна. — Он поцеловал уголок моего рта. — Посмотри на меня.
Я открыла глаза, встречая его пристальный взгляд, пока он медленно двигался, погружаясь в меня.
— О, черт.
О, он был большим. Моему телу потребовалось мгновение, чтобы растянуться вокруг него и расслабиться. Затем накатила волна удовольствия, как будто я таяла.
— Ты такая тугая. — Он отпустил мои запястья. — Я собираюсь жестко трахнуть тебя, детка.
— Да, — простонала я.
— Держись.
Мои руки легли ему на плечи, но ему не понравилось, куда я их положила, поэтому он переместил их именно туда, куда хотел. Затем он ослабил хватку, но только для того, чтобы вонзиться внутрь. Жестко, как и было обещано. Мое тело затряслось, мои конечности начали дрожать.
— В следующий раз я надену на тебя наручники, — пробормотал он.
Моя киска сжалась.
— Тебе нравится эта идея, не так ли? — Он не дал мне ответить, врезавшись в меня, крадя любые слова.
Он врезался в меня, снова и снова, звук наших тел и неровное дыхание наполняли комнату. С моих губ сорвалась череда бессвязных стонов. Белые звезды ползли по краям моего зрения, пока я не зажмурилась.
— Пока нет. — Лэндон стиснул зубы, когда мои внутренние стенки затрепетали. — Не кончай.
— Мне нужно…
— Нет. Пока что.
Я распахнула глаза, бросив на него свирепый взгляд. Это вызвало только сексуальную ухмылку, пока он продолжал трахать меня. Его челюсти сжались, когда он двигался. Его лицо было как гранит, когда он гнался за собственным освобождением.
Это было невозможно — пытаться сдерживаться, когда каждая клеточка моего тела, казалось, разваливалась на части. Мои ногти впились в его кожу, зубы впились в нижнюю губу.