Глава 2
Его движения кричат о силе.
А мое сердце заходится в панике, когда Эмин усаживает меня в автомобиль.
Мы срываемся в неизвестность, а я даже не потрудилась спросить, что значило быть девочкой Эмина и ничьей больше. Согласилась столь необдуманно…
Монотонный звук дорогого автомобиля оглушал. Папа не мог позволить себе такую машину — все деньги уходили на бегство. Из года в год. Сотнями тысяч.
И вот все напрасно.
Нас нашли.
— Прекрати реветь, — Эмин хватает руль покрепче.
Его злят мои слезы. Костяшки его рук побелели — то ли от холода, то ли от агрессии. Мы отдаляемся от моего дома с бешеной скоростью, а в моих глазах все стоит отец с простреленной головой.
Я закрываю рот в приступе агонии. Эмин злится еще больше.
Мы едем недолго. Буквально через несколько минут он тормозит у незнакомой девятиэтажки — прямо у подъезда, чтобы незаметно вытащить меня из машины и как можно быстрее кому-то передать. Как товар.
У подъезда улавливаю нечеткий мужской силуэт. Снег летит в лицо, застилая глаза холодными снежинками. Я пытаюсь сопротивляться — не хочу в другие руки, не хочу в этот подъезд.
— Уноси ее быстро.
— Хорошо, — чужой голос надо мной.
Эмин с легкостью отдает меня и начинает отдаляться. Я четко понимаю, что без него мне не выбраться. Я боюсь другого будущего, где нет шанса на спасение.
— Эмин! Эмин! — хрипло зову жестокого человека.
Меня уносили все дальше от него. Сил вырываться из чужих рук не было.
Эмин ведь говорил: «Либо моя, либо ничья». Почему тогда он отдает меня на растерзание?
Но мой крик заставляет его вернуться. Кожей чувствую приближение и замираю в чужих руках. Подъездная дверь почти захлопнулась, отделяя меня от Эмина. Но он вернулся.
— Я отгоню машину и вернусь за тобой. Замолчи, Диана!
Я снова разозлила его.
Но он вернется. И мы вместе найдем мою маму.
Незнакомые руки заносят меня в лифт. Мужчина молчит, я тоже притихла. Кто этот человек?
Его друг? Или сообщник? С чего я вообще решила, что Эмин появился в моей жизни с добрыми намерениями?
— Так тебя зовут Диана?
Я вздрагиваю от вопроса. Хочется вжать голову в плечи — я совсем не защищена.
Качаю головой — Диана.
— Меня Андрей.
Молчу.
— Как себя чувствуешь? Голова не кружится?
— Просто… ужасно, — удается шепнуть.
Мы оказываемся в квартире. Меня кладут на мягкую поверхность, но я даже не могу разглядеть лица того, кто меня раздевает. Только паника захлестывает с новой силой, и я принимаюсь вырываться. Чужие прикосновения вызывают страх.
— Руки убрал. Я сам. Не прикасайся к ней, друг.
Я откликаюсь на этот голос. Металлический. Подавляющий. Голос Эмина.
Незнакомец отпрянул от меня с бешеной скоростью.
В глазах его «друга» показался страх. Такой, что теперь он никогда не прикоснется ко мне. Даже под угрозой смерти.
Эмин слово сдержал — он вернулся за мной. И тут же принял из рук своего друга. Вот такую — обмотанную в кровавую простыню — принял меня.
— Сейчас я тебя искупаю. Будешь сопротивляться — искупаю насильно, — предупреждение, не иначе.
Шмыгаю носом. Его сильные руки раздевают меня. Не хочу насильно, пусть делает что угодно, лишь бы снял боль. Ему хочется верить, даже если нельзя.
А я точно знаю — ему верить нельзя. От таких бежать нужно, а не верить.
Эмин понес меня в ванную. Оголил бледную кожу. Положил в мешок красно-белую простыню.