- Ах, Есения-Есения, - он тихо засмеялся, - если бы вы пожили с мое, то прекрасно разбирались бы в женской красоте. К тому же, как я вижу, девушки и в вашей стране любят скромничать. Видимо, эта черта есть у всех женщин мира. Милое кокетство – что может быть невиннее? – он снова засмеялся, но даже это у него получалось как-то медленно, протяженно. От такого странного приема у меня аж мурашки шли по телу. Все это безумие нарушил мальчишка.
- Я хочу в туалет! – Я вздрогнула, совсем забыв, что мальчик тут. Я мысленно расцеловала его в чумазые щечки. Но с невозмутимым видом повернулась, мило улыбнулась и снова развернувшись к дворянину, почтительно поклонилась, пока Аджосси извинялся и просил прощение за то, что мы вынуждены уходить. На лице дворянина было нескрываемое недовольство, но он натянул улыбку и пропел в свое манере, что надеется на скорую встречу. Как бы не так! В жизни бы с ним больше не встретиться!!!
…
Вернувшись на рынок и усевшись в одно из местечек, где подают на стол горячую еду, мы с Аджосси устроили мальчику допрос. Все оказалось очень грустно. Звали его Хан Гювон. Его мать умерла, а отец просадил все что было в азартные игры. Задолжав ростовщикам приличную сумму, он здорово получил от бандитов, успев поставить отпечаток руки на бумаге с договором, что отдает сына вместо оплаты долга и благополучно скончался от полученных ран. Мальчик прознал о том, что скоро его придут забирать и решил выкрасть договор. К сожалению, ему это не удалось.
Мы ели в молчании, обдумывая сложившуюся ситуацию. Гювон, судя по всему, вообще не ел нормальной еды давным-давно, так что уплетал – только ложка успевала мелькать. Доев свой суп самым последним, Аджосси встал. Мы поднялись вслед за ним, ожидая его решения.
- Идем домой все вместе. Хан Гювон, я подумаю, что делать с тобой дальше. Пока же, поживешь у нас. – Аджосси развернулся и направился к женщине, подающей еду, для оплаты нашего обеда. Мальчишка дернул меня за руку и впился глазами, полными щенячьего восторга.
- Я правда смогу пожить у вас? – его голос был еще тонким и высоким. Я ободряюще улыбнулась и потрепала его за раскудланные волосы.
- Правда. Тебе у нас понравится.
В следующее мгновение Гювон погрустнел и опустил голову.
– Что такое, ты не все нам рассказал?
- Нет, все, но… - он замялся и потупил взгляд. – У меня дома остался щенок. Я спас его из капкана и выходил – он мой настоящий друг. Я не могу его бросить. – Я молчала. Мальчик продолжил, - если дедушка не разрешит брать Хару, то я не пойду с вами. Простите…
- Не думаю, что это проблема. Давай тогда зайдем к тебе домой за, как его, - я сделала вид, что вспоминаю, - Хару?
Мальчик расплылся в счастливой улыбке.
8 Глава
Теперь все наше внимание было захвачено Хан Гювоном и Хару.
Вернувшись домой, я увидела Сонхуна, улегшегося на нашей лавке и нежившегося в тени абрикоса. Плоды его уже созрели и сладкий аромат витал в воздухе. Парень поднялся от нашего шума и выпучил глаза от удивления, при виде чумазого ребенка.
- Привет, Сонхун, это Хан Гювон и милашка Хару. Теперь они будут жить здесь. – Я с деловым видом прошла по двору к лавке и упала рядом с парнем.
- Привет, а что это все… - Сонхун пытался сложить картинку.
- Нет, если ты против, ты мог бы приютить их в своем большом доме… Но если такого желания нет, то я не стану тебя осуждать.
- Эй, почему ты так говоришь? Теперь, выходит, я просто обязан это сделать! Здравствуйте, аджосси Ким Хэгюн, - парень обратился к дяденьке, ища защиты, - а что происходит, может хоть вы объясните?
Дедуля поклонился Сонхуну, подтолкнув мальчика повторить поклон.
- Здравствуй, Ли Сонхун! Гювон, поздоровайся, это господин Ли Сонхун, друг Есении. – Он наклонил его спину аж до поясного поклона, - Ли Сонхун – это Хан Гювон, пока он поживет с нами.